Мы верим, что он временно «россий-ский», — и обязательно вернется в Украину. Ведь он родился в Киеве, который строил его отец, а мама, член Союза художников и главный модельер трикотажной фабрики «Киянка», делала украинских женщин неотразимыми. Это очень хорошо, что мы получим маститого профессионала, которого просто рвут на части театральные режиссеры, прекрасно понимая, что от искусства художника-сценографа такого масштаба зависит успех спектакля.
Его работы в области дизайна интерьеров, выставочных экспозиций и дизайна костюмов высоко ценят в Нью-Йорке, Лондоне, Каннах, Гамбурге и еще сотнях городов, назвать которые нереально в этом небольшом интервью, как невозможно перечислить все титулы, которых удостоен Борис Краснов.

Впрочем, не будем лукавить, Борис Краснов не может принадлежать ни одной стране, он — человек Мира. Аэропорт, например, Донецка для него не менее «родной», чем Орли, Джона Кеннеди или Внуково. Интервью «на бегу» состоялось в холле отеля Hyatt Regency Kyiv, оформление церемонии открытия которого было доверено Краснову.

Platinum: Борис Аркадьевич, ну, как Вам отель?
Б.Краснов: В вашем вопросе сквозит гордость, и это понятно. Меня, по сути, уже трудно чем-то поразить, но возвести такое красивое здание на месте того, что здесь было… — нужно сказать огромное спасибо Индустриальному Союзу Донбасса, который сделал Киеву неоценимый подарок. Мне очень много приходится путешествовать — к сожалению, все по делам, а не в качестве отдыха. Я порой начинаю путать названия гостиниц. Иногда открываю утром глаза и долго пытаюсь вспомнить, в каком я городе, в какой стране. Жизнь сейчас просто такая. И самое смешное, что я сам ее такой сделал. Хочется успеть преобразить окружающий мир, наделив его красотой в моем понимании, а дело это утомительное.

PL.: А каким способом восстанавливаете силы?
Б.К.: Я очень много времени провожу в самолетах, от этого возникли проблемы со спиной. Отдаю предпочтение массажу. Я, кстати, сделал один вывод: что только постсоветская школа достойна внимания. Когда прилетаешь в Баку, Ташкент, Киев, Ригу… ты знаешь, что попадешь к гарантированно хорошему специалисту — который добросовестно разомнет все мышцы, сделает все честно, как надо. В Швейцарии, Германии на меня выливали по литру ароматного масла и нежно поглаживали — приятно, но с медицинской точки зрения полная ерунда. Да, наука шагнула далеко вперед — всякие там аппаратные процедуры, но руки, золотые руки человеческие, встречаются все реже и реже. Или еще бывает, зайдешь в какую-нибудь чудом сохранившуюся доперестроечную «цирюльню за канавой» — дядечка берет щетку с отломанной ручкой и творит чудеса. А в шикарных столичных салонах мне обычно попадаются «мастера», у которых обе руки левые и карман в халате до колена.

PL.: Краснов, став именем нарицательным, по определению должен выглядеть шикарно. Одежду выбирает жена?
Б.К.: Нет, большей частью она мной в этом плане недовольна. Все сам. У меня неплохая коллекция галстуков, но надеваю костюм только на такие серьезные церемонии, как сегодня, или когда вдруг возникает желание как-то внутренне собраться, приободриться, соответствовать имиджу «звезды». Иногда меня можно увидеть даже в смокинге.

PL.: Означает ли это, что одежда отражает Ваше внутреннее состояние?
Б.К.: Скорее — «да», чем — «нет». Я люблю кэжуал, мягкую кожу, мне комфортно в трикотаже.

PL.: Космополит Краснов, а где же Ваш дом родной?
Б.К.: Разумеется, это Москва — там семья, там дети, там родители. Киев люблю, но много дорогих сердцу мест уничтожено — например, скверик на улице Чкалова, где мы, студенты Театрального и Художественного институтов, часто собирались вместе. Моя первая мастерская была возле Андреевского спуска, который тоже сейчас не узнать.

PL.: Вы уже сказали, что редко отдыхаете, но когда это удается, путешествуете с семьей?
Б.К.: Ну, конечно, с семьей, но здесь также не все просто. Я не люблю бывать в местах, откуда нельзя увезти никакого багажа для мозга. Турция, Анталия… тупо лежать под палящим солнцем, половину времени проводить в ресторанах, плескаться в бассейнах — мне скучно. Италия, Испания, Кипр, Мальта… — взять напрокат машину и объездить старинные замки, насладиться пейзажами, увидеть коренных жителей деревень в национальной одежде, не слышать позади топот и дыхание в затылок туристических групп — это мое. Не хочу обижать Турцию, там, если миновать курортные зоны, можно увидеть много интересного, один Стамбул чего стоит.

PL.: Ваши дети выбрали стезю отца?
Б.К.: Для точки в этом деле время еще не наступило. Никакого давления с моей стороны нет. Я считаю лучшим воспитательным моментом не слова, а пример, который подают родители своей жизнью. Пусть выводы делают сами. Младший рисует хорошо. Но компьютер… он весь в нем. Старшая… не думаю, что она познает жизнь по тусовкам, но там дизайнерская шикарная одежда, манеры, стиль, интересные личности — наверное, это неплохо, таково веление времени. Меня, конечно, грызет чувство вины за то, что не могу уделить достаточно времени детям: прихожу домой — они спят, утром разбегаются по делам — сплю я. Встречаемся, в основном, по выходным дням.

PL.: Так случилось, что Ваше интервью публикуется в журнале, посвященном родам за рубежом. Где появились на свет Ваши дети?
Б.К.: Дочь — в Москве, сын — в Америке.

PL.: Присутствовали при родах?
Б.К.: Да, при рождении сына держал жену за руку, а сам… смотрел в окно. Потом поехал в Манхэттен и купил жене швейцарские часы. С появлением детей сами собой приходят вечные истины. Я не понимаю смысла жизни без детей. Даже если вы не можете их иметь, нужно усыновлять — обязательно!

Анна Суржко

Любимый дизайнер Бейонс, Кэтрин Зета-Джонс, Элизабет Херли — ливанец Эли Сааб — один из немногих «иностранцев в Европе», которому удалось стать «своим» в ряду таких имен, как Готье или Лакруа. Именно он сшил самое дорогое платье в мире: кремовый сатин с изумрудами и бриллиантами ценой в 2 миллиона долларов. Его семья живет в Женеве, а сам он, постоянно путешествуя, «разрывается» между работой в Париже, семьей в Швейцарии и родиной в Бейруте.

Platinum: Уважаемый господин Сааб, Вы открыты миру моды как выдающийся дизайнер. А сколько времени проводите с семьей, и как воспитываете детей?
Эли Сааб: Честно говоря — мало. Но мы всегда стараемся найти разные варианты на выходные, чтобы встретиться. И, конечно же, всегда вместе проводим отпуск. Сыновья ходят в женевскую школу, они под присмотром жены, и я ими вполне доволен.

PL.: Когда Ваша жена носила под сердцем ребенка, возникало ли желание пошить платья для беременных?
Э.С.: Я все платья создаю и шью именно для жены. Идея выпустить целую линию для беременных не пришла мне в голову. Но я часто делаю отдельные вещи «haute couture» для беременных, по индивидуальным заказам.

PL.: Всеобщее признание, слава — это вершина, на которой можно успокоиться и наблюдать за работой хорошо налаженной «машины»?
Э.С.: Возможно, я бы и хотел, чтобы все было именно так, но каждый человек должен по-стоянно оставаться вовлеченным в свое дело, это единственный путь к вершине. Я верю в высказывание: «добиться успеха — легко, а вот поддерживать его — сложно». В течение многих лет я обучаю целую команду, но все еще полностью углубляюсь во множество деталей.

PL.: Кого Вы считаете конкурентом, который «наступает на пятки»? С каким кутюрье современности у Вас родство душ?
Э.С.: Я считаю, что соперничество — это хорошо, оно является двигателем для усовершенствования и постоянного поиска нового. Я чувствую близость по духу к каждому дизайнеру, который имеет глубокое уважение к женщине и не использует ее как забавный и смешной инструмент, чтобы просто продать бренд.

PL.: Вы имеете возможность жить в любом городе мира, почему во всех отношениях «горячий» и неспокойный Бейрут притягивает Вас?
Э.С.: Я живу между Парижем, Женевой и Бейрутом, но Бейрут остается моим любимым городом, конечно, это происходит по нескольким причинам. Прежде всего, это — моя родина, мне нравится стиль и образ жизни этого города, там живут просто хорошие люди, не говоря уже о прекрасной погоде.

Подготовила Марина Козленко

Начала карьеру фотомоделью. «Выросла» в успешную телеведущую: в рамках «Деловой лихорадки» проинтервьюировала немало знаменитостей. Покорила Францию: выпустила там несколько книг о гламурной жизни российского бомонда. Заинтересовала кинематограф: снялась в историческом фильме «Иоганн Бах и Анна Магдалена». И вот уже Канны у ее ног. Это мы никак не могли оставить без внимания.

Platinum: Вы уже второй раз шествовали по красной дорожке Каннского фестиваля — мало кто может таким похвастаться, хотя мечтают все! Какие ощущения испытываешь, стоя перед сотнями вспышек? И какими новыми тенденциями в моде на одежду и ювелирные изделия порадовали Канны?
Лена Ленина: Второй раз только в этом году! На самом деле, это уже мое четвертое официальное появление на Каннском кинофестивале. Впервые его участницей я стала в 2003 году, когда вышел фильм про Баха, где я сыграла главную женскую роль. А прохождение по красной ковровой дорожке — это действительно волшебное и незабываемое ощущение: тебя слепят четыре с половиной тысячи фотокамер. Если говорить о модных тенденциях, то не является большим секретом, что самые известные марки Haute Couture соревнуются в том, кто больше всех оденет знаменитостей для прохождения по лестнице фестиваля. Поэтому все выглядели сногсшибательно и актуально. С ювелирными украшениями дело обстоит иначе: вот уже десять лет официальным спонсором этого мероприятия является марка Chopard. Я с огромным удовольствием и гордостью носила роскошные драгоценности от этой фирмы.

Pl.: Многие известные личности становились героями Ваших интервью, приглашали Вас в свои дома. Какие и у кого существуют кулинарные пристрастия?
Л.Л.: Я, действительно, взяла интервью более чем у сотни богатых и знаменитых людей. Большинство из них имеет собственных шеф-поваров, выписанных из разных стран мира — от Парижа до горного Алтая. Как правило, по тому, что готовит такой повар, легко можно судить о пристрастиях и характере хозяина. Например, у некоторых российских олигархов деликатесы типа икры или заморских фруктов могут соседствовать на столе с любимыми, из советского детства, конфетами-батончиками.

Pl.: Вы много путешествуете. Есть ли предметы, без которых Вы не можете обойтись в дороге? Другими словами: каков Ваш список must have для роскошных вояжей?
Л.Л.: Я всегда вожу с собой пару лишних вечерних платьев с соответствующими туфельками и сумочками — на тот случай, если случится непредвиденное публичное мероприятие, вроде незапланированной съемки или проведения гала-концерта. А еще у меня всегда с собой маленький портативный компьютер, на котором я пишу свою очередную книгу. Но самым важным предметом, без которого я не путешествую, является жесткий диск с фотоархивом и копиями моих книг.

Pl.: Прожив во Франции достаточно долго, Вы наверняка успели узнать и познакомиться с самыми популярными личностями этой страны.
Л.Л.: Удивительно но те из них, которые считаются в России французскими звездами, во Франции таковыми не являются. И совсем неизвестны у нас те, кого во Франции сегодня называют модными светилами. Даже такой зубр французской эстрады, как Джонни Алидей, эквивалент нашей Аллы Борисовны, совсем неизвестен в странах Восточной Европы. А все потому, что промоушеном нужно заниматься в каждой стране. Примерно то же самое происходит в литературе. Модные здесь авторы — Патрик Бессон, Даниэль Пикули — если не дают пресс-конференций в России, то их и не знают, и не переиздают.

Pl.: Как Вы считаете, что именно во французской кухне привлекает представителей других кулинарных традиций?
Л.Л.: Мне кажется, что французская кухня — самая изысканная, тонкая, диетическая и продуманная. Этим она интересна. В каждом блюде известного шеф-повара — десятки ингредиентов, которые делают вкус бесподобным и неповторимым. Настоящее искусство!

Pl.: Любите ли Вы готовить — для себя, для сына? Какие блюда Вы можете назвать своими любимыми?
Л.Л.: Я становлюсь маньяком гигиены, и поэтому предпочитаю не посещать малознакомые заведения, а готовить самой дома. В этом случае я уверена в качестве продуктов, их чистоте и свежести, а главное, готовя сыночку еду, я вкладываю в блюда вместе с энергией свою любовь. А готовлю я полезные вещи, потому что мы с ребенком очень заботимся о нашем здоровье. Иногда нам готовит моя мама, которая, будучи медицинским научным сотрудником, всегда знает, что полезно и где какие витамины. Мои любимые блюда — это сложнокомпозиционные салаты с морепродуктами и овощами, приправленные вместо жирных соусов лимонным соком и красным перцем.

Анна Суржко

Не напрасно родились такие слова, как «week-end» и «holiday»… В их семантике заложено нечто большее, чем просто ассоциации с отпуском. Отдыхать нужно уметь. А кто, кроме опытных специалистов туристических фирм, сможет дать дельный совет, предложить тот или иной уголок планеты, сумеет с комфортом доставить туда путешественника и вернуть счастливого и здорового домой? Туристические агентства Донецка и Киева — признанные лидеры в организации элитных путешествий. Задаем им вопросы, прислушиваемся к ответам.

Киев. Spa boutique. Шеремет Татьяна и Городни Алена.

Pl.: Турагентво Spa boutique? Это уже интригует. Торгуете здоровьем? И почем фунт?
Ш.Т.: Действительно, одна из главных ценностей нашей жизни — это здоровье, на фоне которого меркнут все остальные блага. Внутренняя гармония, расслабляющий плеск волн, горячий белый песок, пьянящий аромат цветов, радующая глаз сочность тропической зелени, манящие просторы океана, гордое величие гор и музыка, начинающая звучать внутри, пробуждают в человеке энергию, восстанавливают силы и приносят радость. Да, мы готовы продать нашим клиентам целый мир удивительных spa-курортов, которые станут для них настоящим открытием. Достопримечательности быстро приедаются, а забота о здоровье требует постоянного внимания. Современные spa-процедуры — это нирвана, ощутив которую однажды, становишься ее пожизненным благодарным пленником.

Киев. УкрКурортСервис. Магеровский Виталий

Pl.: Популярность украинских курортов и цены на них растут, как грибы после теплого дождя. Что делает фирма с таким ностальгическим названием для людей со средним достатком?
М.В.: «Глобальное потепление» не виновато в росте цен. Мы напрямую работаем с предприятиями Украины, делая все возможное, чтобы основная часть финансовой нагрузки отдыхающих ложилась на плечи работодателей. Большинство дорог, которые мы предлагаем, ведут в Крым. Самым гостеприимным стал санаторий «Парус», привлекая гостей полностью реконструированными номерами, бассейном, своей медицинской оснащенностью и пляжем у Ласточкиного гнезда. Не теряют популярности курорты с целебными источниками минеральных вод: «Сонячне Закарпатье», «Перлына Прикарпатья» в Моршине и «Хорол» в Миргороде. Отрадно, что к здоровью стали серьезно относиться очень многие люди, здоровье нации как никогда нуждается в обновлении, и мы рады способствовать этому.

Киев. Элита Тур. Гусейнова Татьяна

Pl.: Элита Тур, да еще и для детей! Значит, Украина — точно на пути в Европу. Однако в организации детского отдыха наверняка приходится избегать множества «подводных рифов»?
Т.Г.: На самом деле, это огромное удовольствие. С самого первого дня своего существования наша фирма, следуя тропами любви к детям, стремилась восполнить очевидную нехватку программ в туризме для «подрастающего поколения». Но для организации, работающей в подобном, довольно редком, направлении, было немаловажным подобрать и созвучное имя. Оно родилось само собой, из убеждения, что именно дети — единственная элита. И не напрасно. Как ты яхту назовешь, так она и поплывет. Вот и отправилось наше «судно», которому в 2008 году исполнится уже 10 лет, в океан безбрежных идей, наполняя каждую пройденную милю множеством дискуссий, викторин, игр, чтобы сделать отдых маленьких туристов не только познавательным, но эмоционально колоритным. Штурвалом фирмы стала разработка новых детских программ, кардинально отличающихся от своих аналогов для взрослых. Так, нами был спланирован тур по Венгрии и очень интересный визит в Словакию с шоу-действом в cредневековом замке «Бойница», открывающем дверцу таинственной обители сказочных персонажей и приведений. Не оттого ли эта программа была запечатлена на страницах учебника истории по туризму, что благодаря ей появились тысячи маленьких путешественников, полюбивших всем сердцем замечательную страну Словакию и опытных руководителей своих групп — людей, по-настоящему небезразличных к детям; способных превратить пребывание в чужой стране в праздник.

Киев. Зао «Надра Марина». Мищенко Анна

Pl.: Вы специализируетесь на работе в на-правлении самых «дорогих» для проживания стран. Какими способами удается нивелировать эту досадную помеху?
М.З.: Прежде всего, хотелось бы с легкостью развеять миф о «дороговизне» отдыха в Доминиканской Республике, Индонезии, Малайзии, Марокко, Шри-Ланка и ряде других, находящихся в другом полушарии, стран. Многие годы нашего тесного сотрудничества с ними заложили прочный фундамент хороших, доверительных партнерских отношений. Дорогостоящим в таких турах является сам авиаперелет, что обусловлено отдаленным расположением этих прекрасных мест от Украины. Но, попадая в эти края, большинство гостей находят местные цены более чем доступными, удивляются прекрасным условиям проживания в шикарных отелях, высококлассному сервису, великолепному питанию, радушному отношению со стороны персонала и местных жителей, и самое главное — сохраняют на всю жизнь незабываемые впечатления, которые пронизывают сердце теплыми лучиками солнца и остаются в памяти на всю жизнь, отодвигая на второй план денежные проблемы. Мы всегда готовы подобрать тур в любую страну мира для каждого клиента индивидуально, составить и рассчитать путешествие так, чтобы даже самый искушенный путешественник был доволен, поэтому можно с уверенностью сказать о том, что наша компания способна удовлетворить запросы любой сложности. Для нас нет туристов состоятельных или «бедных», влиятельных или «простых»… Каждый человек, постучавший в нашу дверь — это прежде всего дорогой гость, заслуживающий подлинного VIP-обслуживания.

«Я делю свою жизнь на два этапа, первый — до 1985 года, когда во мне все копилось, и второй, когда всем нам дали, наконец, возможность быть людьми». Сегодня один из самых ярких и талантливых менеджеров российского кино, замечательный человек и «кинотавр» пытается всеми силами защитить отечественный кинематограф от американской экспансии, а всех нас — от субкультуры Голливуда, которая калечит неокрепшие души молодого поколения. Выступая в роли генерального конструктора новой сети кинопроката, он надеется вернуть нашему кино былую славу. Марк Рудинштейн родился в Одессе, а значит, априори интересный собеседник.

Platinum: Вы по натуре созидатель?
Марк Рудинштейн: Скорее — придумщик. Мне хочется, чтобы вокруг меня вертелась карусель жизни. Любовь к себе заставляет создавать что-то хорошее. В школе сейчас не учат, что надо любить народ, а в мое время учили — это была большая ошибка. Нужно любить прежде всего себя, тогда вокруг будет создаваться атмосфера добра и интереса. Все, чем я прославился, я начал делать из любви к себе. Дай Бог, чтобы именно это эгоистичное чувство здорового, трезвого тщеславия развивалось.

Pl: А чем сейчас Вы тешите свое тщеславие?
М.Р.: «Кинотавр» — вы конечно знаете, — я передал в другие руки. Остались «Лики любви», детский «Кинотаврик», государственная национальная премия «Золотой Овен», и еще авантюра с кинофестивалем «Санкт-Петербург», которая реализуется с большим трудом. Все дело в месте его проведения (на Дворцовой площади — прим. ред.), это вызывает яростное сопротивление директора Эрмитажа, Михаила Пиотровского, и других чиновников от культуры. Я уже нажил себе таких врагов, которых у меня за всю жизнь не было. Так что главный приз, «Золотой ангел», еще витает в воздухе.

Pl: А какой главный приз в своей жизни получили Вы?
М.Р.: У меня есть единственная, самая ценная и дорогая награда — я лауреат премии Феллини «За вклад в развитие национального кино». «И на груди его могучей одна медаль висела кучей», — это про меня. Все остальное — не в счет. Ну, разве что, еще я становился чемпионом по бильярду на соревнованиях среди «звезд» Украины и России — согласитесь, это почетно.

Pl: Так вы «хоббист»? Ружьишко, удочка?
М.Р.: Никогда не охотился и не буду — боюсь грустного, молчаливого взгляда животного. Для меня мужское дело связано не с кровью, а с рифмой этого слова — любовью.

Pl: Кроме любви к себе и роскоши общения с друзьями, какой вид роскоши предпочитаете?
М.Р.: Самое приятная и большая роскошь появилась у меня в начале 90-х годов — можно было, засунув руку в карман, найти там лишнюю копейку — почувствовать себя сильным и не краснеть перед женщиной. Тогда стало возможным совершать Поступки — «Мне в Париж по делу!», купить миллион алых роз… До 40 лет я чувствовал себя импотентом, потому что не мог совершить Поступка по отношению к женщине — советские жалкие гроши заставляли меня рвать ромашки в поле.

Pl: А «камушки» любите дарить?
М.Р.: То, что я имею в виду — не только бриллианты — в Поступке (я настойчиво произношу это слово с большой буквы) может быть все: сумасшедшее путешествие, драгоценности, а главное — неожиданность для Нее. Вообще, все, чего я хотел добиться — это иметь деньги, чтобы сделать жизнь любимой женщины приятной. Мне кажется, что вообще, любые бредовые идеи, мои фестивали, другие начинания, — всегда возникали из любви к женщине. Если нет состояния любви, его нужно придумать, без этого жить невозможно.

Pl: А как Вы относитесь к вещам, которые делают жизнь комфортной — к автомобилям, например?
М.Р.: Вы знаете, я уже столько лет «начальник», что все мои автомобили — головная боль водителей. Сам я машину вожу редко, но они постоянно стоят у входа: в одном городе — Мерседес, в другом — Шевроле. Я ценю в них практичность, а не признаки «светскости».

Pl: И это говорит человек, который постоянно мелькает на звездных кинотусовках?
М.Р.: Это издержки профессии, да и по красной дорожке я, на самом деле, ходил нечасто. Я не одеваюсь у Армани, не ношу «бабочек», только иногда с удивлением замечаю, что купленная мной «по случаю» одежда оказывается писком моды. На официальных приемах приходится следовать принятому дресс-коду, но джинсы и футболки мне милее. В былые годы 2 января садился в самолет, летел в Майами на распродажу и «одевался» там на весь год. Потом, я так прирастаю к вещам, что меняю их, когда носить такое уже просто неприлично по причине ветхости.

Pl: Дружите ли Вы со временем, и как его контролируете?
М.Р.: На юбилей мне подарили пять моделей часов. Среди них есть Булгари и Картье, но я люблю в часах плавать, париться в сауне, стучать кулаком по столу, спать, поэтому презентные статусные золотые часы в моей душе «стоят» не заведенными. Когда я их снимаю, то теряю. Так же происходит и с очками. Я покупаю раз в полгода шесть пар очков и раскладываю их по пути от туалета до машины — потом они все оказываются почему-то в одном месте, и все вновь идет по кругу.

Анна Суржко

Он так и говорит: «Моя жизнь — бесконечная череда гастролей». А значит, путешествий — близких и далеких, длительных и коротких, серых и тех, когда «вставляет» адреналин. Великолепный актер, человек-эпатаж с невероятной харизмой, непостижимым образом сочетающий высококультурную речь интеллектуала (каким он, по сути, и является) с отборным матом, от которого вянут уши. Для журнала о путешествиях он — настоящий клад, мы ждали впечатлений о Сейшелах, Париже, Нью-Йорке, а он взял и прикинулся… шлангом. Но это и придало интервью оригинальности.

Platinum: Какие страны, города оставили в памяти самые яркие впечатления?
Борис Моисеев: Я несколько лет жил в Литве, идеально говорю и пишу по-литовски. Не так давно вновь посетил Палангу — сказочное место, тихое и уютное. Тем более что ездил туда не просто так, а работать! Нет, концертов в тот раз не давал — был одержим идеей насобирать янтаря и создать дома «янтарную комнату». Каждое утро вставал часа в четыре и шел на берег. Нашел столько «солнечных камешков», что их хватило не только на несколько панно, а и на кучу подарков! Я так много гулял по побережью, что мне теперь там каждое дерево, каждый камень знакомы.

Pl: У Вас пора собирать камни? А что еще Вы обычно привозите из поездок?
Б.М.: Привожу все, и помногу! Покупки, подарки, впечатления — вот мой багаж.  У меня дома столько «гостевых» тапочек из разных отелей, вы себе представить не можете! Отовсюду, где бываю, привожу. Из Франции, Германии, Таиланда… даже из «Ренессанса» есть, очень дорогого американского отеля! Есть табуретка в виде толстого слона, которую привез из Таиланда. Очень она подходит к моему диванчику, на котором люблю заниматься зеппингом (бесконечное переключение каналов ТВ — прим.ред.) и неккингом (без комментариев!).

Pl: А как такую кучу удается перевозить в самолете?
Б.М.: Просто смело тащу эти вещи через терминал и прикидываюсь «шлангом». Ни разу не останавливали. Мне даже с Украины удалось вывезти дорогую антикварную люстру, а из Белоруссии — голову кабана… Нет, я его не убивал — не люблю стрелять — мне ее друзья подарили, добыли в Беловежской пуще.

Pl: О каких дорожных впечатлениях вспоминаете с особенной теплотой?
Б.М.: Моя жизнь — это бесконечная череда гастролей. Поэтому наблюдаю ее, в основном, сквозь стекло автомобиля. Помню интересных людей, с которыми сводит судьба, это потом дает пищу для размышлений. Люблю архитектуру, стараюсь увидеть больше редких памятников. Когда приезжаешь куда-то впервые, то создается впечатление, что люди совсем другие, непохожие на нас. Но это не так. Люди везде одинаковы, просто образ жизни, культура другая. Наблюдать, общаться — это всегда безумно интересно.

Pl: Без чего не можете обойтись в дальних поездках?
Б.М.: Не могу обойтись без собственного чистого полотенца, потому что регулярно принимаю душ — это для меня «норма жизни» — и без зубной щетки. Обязательно беру небольшой фотоаппарат и бритву. Обычный, в сущности, набор. Еще все зависит от того, еду на гастроли или просто отдыхать. С гастролями намного сложнее — я обязан выглядеть ошеломительно, а для этого нужно возить с собой столько всяких вещей!

Pl: Остается ли время на то, что называется «хобби»?
Б.М.: Все свободное время я готов посвятить самому себе. Причем, делаю это с огромным удовольствием. Я так редко бываю дома, что, когда наконец-то оказываюсь там, могу просидеть весь день, читая книгу или валяясь перед телевизором. Мне не надоедает, потому что движения и суеты в моей жизни и так хватает. Кому-то это мое увлечение покажется скучным, но меня оно радует. Немного одиночества мне не вредит: скорее, помогает.

Pl: Смотрите ли, покупая что-то, на ценник или ярлык?
Б.М.: На ценники не смотрю никогда. На ярлык — когда вещь уже понравилась. К выбору одежды отношусь придирчиво. Дома у меня целая комната выделена под гардероб, но я не одержим бесом приобретательства. Я азартен, как Парамоша из булгаковского «Бега», но после того, как однажды проигрался в казино, дал себе зарок не повторять ошибок. Пока держусь. С шопингом — то же самое. Многие, как сумасшедшие, бегают по городу, скупая горы не нужных им вещей. Я захожу в магазин, зная наверняка — зачем. Могу просто поглазеть, полюбоваться красивой одеждой, иногда — купить то, что понравится.

Pl: Борис, спасибо за интервью.
Б.М.: Пожалуйста. Сегодня моя речь была пресна, как никогда, если бы мы сидели в мексиканском ресторане, я был бы сочнее в словах.

Анна Суржко

Любой фотограф по сути своей путешественник. А такая личность, как Дэвид Энтони — путешественник в десятой степени. Его знают, любят и стремятся заполучить самые крупные глянцевые журналы мира. Fashion-фотографии Дэвида — не просто отражение тенденций, он сам творит моду, заставляя дизайнеров по-иному смотреть на свои собственные творения.

Platinum: Дэвид, у Вас есть время для интервью?
David Antony: Решайте сами. Прямо сейчас улетаю на Гавайи, на фотосессию для журнала CS/Angelino. Потом сразу в Лос Анджелес, нужно сделать серию снимков для Anu Custom Jewelry. Затем — в Лас Вегас, снимать американскую часть мировой презентации для Von Dutch. После этого — фотосессия в Майами для British Cosmo. И так далее, все расписано на год вперед по контрактам, а еще снимаю по просьбе старых друзей.

PL.: Вы любите путешествовать?
D.A: Очень. Мне повезло, я побывал в стольких странах. Без ума от Парижа! Я жил там подростком лет пять, пока не вернулся в США. Бывал в Лондоне, в Москве. С удовольствием бы поснимал на Украине. Приглашайте! Не могу путешествовать без камеры и без музыки. Специально записываю на CD подборки музыки, которая мне нравится. Но даже музыку я вижу как фотографии.

PL.: Как Вы предпочитаете отдыхать, расслабляться? Не возникает периодически желания забросить подальше свою фотокамеру?
D.A: Расслабляться? Да мне всю жизнь было как-то не до того. Моя жизнь делится на три равные части — подготовка к съемке, съемка, и обработка материала. Я не женат (это по секрету), поэтому развлекаюсь, в основном, в Lux Bar здесь, в Чикаго. С друзьями или один. А отдыхаю, наслаждаясь хорошим театральным спектаклем или оперой, хотя это редко мне удается.

PL.: Какой транспорт предпочитаете во время путешествий?
D.A: Все зависит от обстоятельств. Если пункт назначения недалеко, то люблю ездить на машине. Это хорошо помогает проветрить голову и побыть наедине с собой. А если далеко, то летаю…
Обожаю классные автомобили. Особенно Jaguar, Mercedes, BMW, Bentley. На яхтах я бывал не слишком часто, хотя фотографировать приходилось. Когда еще учился в колледже, какое-то время жил на большом паруснике. Это так здорово — волны плещут, убаюкивают.

PL.: Вы предпочитаете снимать на пленэре или в студии?
D.A: Я работаю и в студии, и на природе, люблю разное освещение. Моя работа не может происходить в одиночестве, как у живописца. Вокруг меня постоянно находится целая куча специалистов, моя команда. Мы как семья: не только сотрудничаем, но и одинаково чувствуем, мыслим, даже чувство юмора у нас, по-моему, одинаковое. Они всегда в курсе происходящего в мире моды, на самом острие, и готовы воплотить это на журнальных страницах. Особо хочется упомянуть Нэнси Гуд из Artists, это отделение Elite в Чикаго, которым руководит Тимоти Прайано, и молодого, но очень талантливого стилиста Стивена Холла, тоже из Elite. Они постоянно держат меня в курсе самых последних новостей, сообщают обо всех перспективных фотомоделях! Что бы я без них делал, не представляю.

PL.: Какими основными качествами должен обладать фотограф?
D.A: Мне кажется, что, абстрагируясь от технических задач, fashion-фотограф должен создать внутри себя визуальную историю моды и постоянно ее развивать.

Из Нью-Йорка по телефону.

Он сидел на кушетке в номере гостиницы и страшно мучился от того, что нельзя встать и ходить, курить. Рядом лежал диктофон и, понимая и ценя труд корреспондента, он не мог выйти из зоны его приема. Поэтому Леонид Аркадьевич размахивал руками, постоянно ругал погоду, повторял: «Я сатанею!» Признался, что у него внутри живут «16 электричек, которые стремятся в разные стороны», отказался фотографироваться, был хмурым. Но после первых вопросов внутри номера засияло солнце, оно не разогнало тучи над Донецком — летать все равно было нельзя, — но мы отправились в полет по его воспоминаниям.

Леонид Якубович: Моя бабушка и дедушка приехали в Москву в 1918 году, их поселили в квартиру известного до революции крупного инженера по железным дорогам Шмакова, который покинул Россию и переехал в Аргентину. Квартиру «уплотнили», сделав из нее коммуналку на 16 семей. Нашей достался кабинет. Его перегородили на две комнаты, и в них долгое время обитали дедушка, бабушка, папа, мама, тетя, дядя, моя сестра и я. Из мебели той поры путешествие во времени выдержали письменный стол Шмакова, на котором можно играть в пинг-понг, комод, диван и половина хрустальной люстры…

Platinum: Леонид Аркадьевич, если мы начнем так издалека, то, пожалуй, зная ваш талант рассказчика, выйдем на улицу глубокими стариками. У нас уши чешутся, мы хотим узнать о ваших путешествиях.
Скажите, пожалуйста, бывают ли у Вас ощущения на земле, сходные с теми, которые Вы испытываете в воздухе, сидя за штурвалом самолета?
Л.Я.: Нет! Нет и нет! Я сегодня хотел полетать, но у вас в такую погоду не летают, я езжу только в те города, где есть аэроклубы. Это я к тому, что на земле мне не хватает тех ощущений, о которых вы задали вопрос. Однажды был совершенно потрясающий случай. Зимой 1995 года я должен был совершить свой первый ночной полет. Перед этим нужно пройти тренировки «под шторкой». Это когда надеваешь такую специальную кепку с шорами, которые полностью закрывают обзор, и перед глазами видишь лишь приборную доску. Вылет назначили в полночь. Когда мы приехали на один из подмосковных аэродромов, оказалось, что там украли все лампочки, освещающие взлетную полосу. Пригнали грузовик с прожектором, который осветил небольшое пятно. Я взлетел. Звезды, как арбузы, чернота полная, на земле — тусклые огоньки, предо мною — фосфоресцирующая приборная доска. Полет по кругу, повороты по секундомеру, видимых ориентиров никаких. Делаю доклады диспетчеру. И вдруг слышу в наушниках — идет какая-то наводка, как будто работает радиостанция «Маяк». Я уже и так кручу рацию, и эдак, музыка мешает мне переговариваться с землей. И тут я обнаружил, что никакой наводки нет вообще. Оказывается, это я сам себе ору песню «Мы рождены, чтоб сказку сделать былью…». Ору во все горло, меня разрывает от восторга, и тогда я впервые понял, о чем писал Экзюпери. Бог дал ему талант двигать рукой по листу бумаги, и он смог это передать словами. Но никто никогда эту книжку не сможет прочесть так, как она написана, если сам не совершит ночной полет.
Так с каким ощущением это можно сравнить на земле? Можно в какой-то мере сравнить с русской баней, когда ты вываливаешься из нее на снег или когда под сводами купола церкви почувствуешь нечто.

PL: Вы испытали восторг. А чувство страха?
Л.Я.: Не боятся только глупцы. Бывают довольно жесткие ситуации. Я летел с инструктором на АH-2 и он, не предупреждая, перегнулся ко мне и выключил двигатель. А дальше молча следил, что я делаю, никак не вмешиваясь в мои действия. Я куда-то дотянул и сел. Потом я уже летал и в тумане, и в облаках. Кажется, что ты заваливаешься набок, вниз или вверх. Хотя приборы показывают, что летишь ровно. У меня был страх, что из-за тумана сейчас кто-нибудь на меня выскочит. А когда поднимешься на вершину облака, а потом съезжаешь с него — ощущения как будто ты на санках по неровному снегу летишь с горы — восторг щенячий. Все земные проблемы, суета куда-то сразу исчезают. Это Бог в лице Юрия Николаева меня надоумил заняться авиацией, и теперь я без этого жить не могу.

PL: Так может быть вам бросить все и каждый день ходить на работу не в Останкино, а в аэропорт?
Л.Я.: В 2001 году я окончил калужское авиационное училище, потом в Быково переучился на второго пилота самолета ЯК-40 и решил только летать. И вот однажды я летел регулярным рейсом в Липецк. И вдруг очутился, как рассказывают люди, побывавшие в клинической смерти, рядом с самолетом. Я увидел себя со стороны: в правой чашке (кресло второго пилота. — Прим.ред.) сидит пожилой человек. В форме. Очень на меня похожий. Включен автопилот, и он читает какой-то детектив. И тут я подумал: «А что он здесь делает? Работы ведь нет никакой». Поэтому я от такого «времяпровождения» отказался. Через час после включения автопилота я схожу с ума: иду в салон, ищу место для курения… Я недавно летел из Панамы. Девять часов!!! В конце полета от меня начали шарахаться окружающие. Все было написано у меня на лице — это немыслимо, невозможно. Так это в пассажирском салоне, а что было бы со мной, будь я в кабине?

PL: Тогда расскажите об интересной работе за штурвалом.
Л.Я.: Однажды я был с товарищами в Танзании, и всем взбрело в голову съездить на Килиманджаро. Однако «пилить» на плохоньких джипах по бездорожью почти семь часов мне не хотелось. И тут я увидел на летном поле «Сессну», а рядом седого негра в летной форме, который стоял там, очевидно, уже давно и сильно грустил.
Использовав все слова, которые я знал по-английски, спросил, нельзя ли нам долететь до Килиманджаро. Он назвал цену.
Я собрал компанию. И тут из меня выползла фраза, ставшая легендарной. Я задал вопрос: «Не может ли старый русский военный летчик сесть на место второго пилота?» Он спросил, летал ли я на этом типе самолета. Я нагло кивнул головой. «Тогда вперед», — ответил он. Негр закуривает метровую сигару и показывает жестом, что можно взлетать. Взлетаю. Через полчаса полета понимаю, что мы летим над Занзибаром, и у меня заколотилось сердце — в детстве я бредил этой страной, два года искал почтовую марку Занзибара, а теперь вот он — внизу подо мной. Наивно спрашиваю, а можно ли тут сесть? В ответ равнодушное согласие. И вот я хожу по земле своей детской мечты! Потом снова взлет и курс на Килиманджаро. В этом полете я понял, что все, чему я учился, предназначалось вот именно для этого мгновения! Взлет, посадка, полет куда хочешь — настоящая мужская работа, которая доставляет мне наслаждение. Просто сидеть и следить за стрелками приборов — не для меня.

PL: А куда вы путешествуете для отдыха, а не для «мужской работы»?
Л.Я.: Много лет подряд ездим семьями с Ярмольником в австрийский Серфаус кататься на лыжах. Уникальный курорт. Там есть метро на воздушной подушке с четырьмя станциями, но это куда ни шло, а вот автоматы с парным молоком, установленные там повсюду, просто добивают меня. Опускаешь монетку и получаешь стакан настоящего теплого парного молока.

PL: А страна, в которой Вы можете по-настоящему расслабиться, отдохнуть в шикарной гостинице?
Л.Я.: Да вы что! Все мои удовольствия находятся в России, минус шикарный отель. Мне везде хорошо, но ровно через неделю я схожу с ума, начинаю биться головой о стену и рваться домой. Вы только представьте себе просторы России, ее красоты. Ну где еще можно так ловить рыбу, как у нас? Все эти рассказы Хемингуэя — бледная тень того, что вы можете испытать где-нибудь в низовьях Волги. Он бы просто свихнулся. Они все там, вытащив в своей жизни две рыбины, страшно довольны и рассказывают об этом своим внукам. Никто из них никогда не ел ухи архиерейской, никогда в жизни они не пробовали квас — мне их очень жаль — больные, несчастные, убогие, брошенные люди. Жить в Сахаре и не есть окрошку со льдом под рюмочку водки! У меня приятели уехали жить в Германию, и когда местные видят их с грибами в лукошке, возмущаются: «Зачем вы собираете плесень? Ее нельзя есть!» Ну как это назвать? Ведь это диагноз!

Екатерина Тимофеева

Эту женщину ждут во многих странах мира. Ее приезд обставляется с помпой, достойной визита президента, премьер-министра или голливудской мегазвезды. Мадам Жоэль Пулен — всемирно известный косметолог, ведущий эксперт и живая легенда парижского Дома Красоты Carita. Представляя новые уникальные косметические средства, консультируя или давая советы клиентам, она, кроме этого, своими руками проводит омолаживающие процедуры, «очередь» на которые может опоясать земной шар. Сегодня Жоэль Пулен — гостья нашего журнала.

Platinum: Госпожа Пулен, ведь Вы начинали свою деятельность в фирме еще при сестрах Карита. Не могли бы Вы раскрыть секрет их успеха?
Жоэль Пулен: Частично он заключен в их фамилии. «Карита» переводится как «личико», но если серьезно… Блондинка Мария и брюнетка Рози были полны идей и желания преуспеть. Работа нон-стоп, до изнеможения, — часы, дни, годы… Днем салон посещало до 400 клиентов, а по ночам они работали, создавая прически и макияж для дефиле Домов моды Dior, Givenchy, YSL. Это, конечно, и было главной причиной их успеха. Но немаловажно и то, что они успевали быть всегда на виду и в светской жизни Парижа. Они были интересными собеседницами, имели передовые взгляды, а главное — обладали ярким талантом и энергией. Можно было подумать, что каждую секунду у них в голове рождалось по десять тысяч идей.

PL.: Какое завоевание фирмы Carita в области красоты Вы считаете главным?
Ж.П.: Без сомнения, это создание концепции Глобальной Красоты, воплощенной в уходе за волосами, кожей лица, телом. Глобальная красота — это также и восприятие косметического ухода в тесной взаимосвязи с душевным комфортом и наслаждением.

PL.: Расскажите, пожалуйста, в каком направлении косметологии Вы сейчас ведете поиски? Какими новинками порадуете в ближайшее время искательниц вечной молодости и красоты?
Ж.П.: Планы Дома красоты всегда созвучны маркетинговой стратегии Carita. Все новые линии, средства и процедуры создаются на основе опыта мастеров и пожеланий клиентов. В этом году Carita дополнит линию средств анти-возрастного ухода продуктами, в состав которых входит уникальный компонент — экстракт жемчужной пудры, стимулирующий работу клеток кожи и возвращающий ей молодую привлекательность. Это эмульсия для контура губ, гель для контура глаз, роскошный крем для шеи и декольте. В 2007 году выйдет новая увлажняющая линия на основе воды лагун прибрежной полосы Полинезии.

PL.: Какой совет Вам приходится чаще всего давать своим клиенткам?
Ж.П.: Это прекрасный вопрос, но ответить на него однозначно очень сложно. Простой ответ: внимательно присматривайтесь к коже. Прислушивайтесь к ее ощущениям. И она подскажет вам, что ей необходимо. Ищите свой стиль и следуйте ему.

Анна Суровцева

Бог щедро одарил эту женщину, о ее разнообразных талантах говорят много, но у меня от встречи с нею родилось подозрение, что Создатель со времен Адама и Евы приберег парочку своих лучших «деталей» человеческого тела, которые он вылепил не из глины, а соткал из самых необъяснимых в земной природе материалов. Глаза и руки, зеркало души и пластика являются неосознанным «оружием» женского шарма. Мужчины практически всегда обращают внимание на то, как женщина прикасается к предметам и как она смотрит на мир. Волшебство глаз Ренаты Литвиновой длится всего несколько секунд. Вдруг они становятся совершенно бездонными и видят то, что простым смертным не дано увидеть. Вспоминается Гамлет с его умением обратить зрачки вовнутрь себя. Вначале это мне показалось мастерским актерским приемом, но позже стало стыдно за такое предположение. Я поняла, что она и вправду, на мгновение отрешаясь от действительности, умеет быстро погружаться в пучину своих мыслей и делать закладки, которые могут пригодиться в творчестве, а грациозное покачивание головы при выходе из своей «кладовой» является знаком удивления от сделанного только что открытия.
Руки Ренаты живут отдельной жизнью, я любуюсь неизвестным языком их пластики. Думаю, что многие служительницы Терпсихоры кусают от досады губы, видя, как ее кисти, пальцы исполняют грациозный танец, скопировать который невозможно, потому что его партитура принадлежит только автору.
Времени для съемки было катастрофически мало — всего несколько минут. Тесный гостиничный номер, невозможность поставить профессиональный свет наложили свой отпечаток на эту фотосессию, но это не может помешать нам поделиться с читателями Ренатой Литвиновой, какой увидели ее мы.

Platinum: Вы любите путешествовать?
Рината Литвинова: Люблю, если уверена, что это будет интересно и приятно. Вот к вам приехала, мне понравилось. Если встреча рождает доверие, у нее возможно продолжение. Когда судьба снова направит меня сюда, буду рада, поеду с удовольствием от предвкушения, что здесь меня ждет что-то хорошее.

PL: Где бы Вам хотелось жить на Земле?
Р.Л.: Мне нравится Россия. Помните: «В деревню, к тетке, в глушь…», но это не для меня, я городской человек. Люблю Санкт-Петербург. Ведь там можно провести непонятно сколько времени, заблудиться среди полотен великих мастеров, плененной настоящим искусством… Этот город — один из немногих, которым еще удается сохранять свой архитектурный стиль. В Москве — просто ужас, что происходит. Уродуются целые куски старых улиц, уничтожаются особняки, а вместо них строят что-то совершенно чудовищное, псевдосовременное, лишенное стиля, духа. Один из самых прекрасных особняков архитектора Шехтеля просто изуродован так называемой реставрацией. Меня это очень огорчает и возмущает. Нужно спасать то немногое, что осталось от эпохи русского модерна. Москва теряет свое историческое лицо.А в Питере я всегда останавливаюсь в «Астории». Это единственная гостиница, в которой еще витает дух ар-деко, где мне приятно дышится. В столице таких гостиниц уже нет. Обычные туристические «ночлежки», пусть даже с пятизвездочной короной, оформленные дорогими материалами, современными технологиями и вышколенным персоналом.
А насчет того, где бы еще хотелось жить… Не знаю… Может быть, когда-нибудь я и поселюсь где-нибудь, ну скажем… Я могу пред-ставить себя в каком-нибудь таком месте… Старый Крым люблю очень, в Ялте есть дома, возле которых могу остановиться и потерять счет времени.

PL: А в какой зарубежный город хотелось бы приезжать часто?
Р.Л.: Все зависит от состояния души. Сейчас я отвечу, что это Венеция и Лондон. Одни только их названия вызывают бурю эмоций, причем не обязательно радостных. Очень многие гении, не я одна, писали о Венеции зимой, когда нет толп туристов, когда на площади Сан-Марко играют в футбол…

PL: Вы любите живопись?
Р.Л.: Мой самый любимый художник — Рембрандт. Единственный, глядя на чьи картины, у меня сжимается горло, — ну, знаете, когда «пронзает», когда можешь заплакать. Эти его портреты старух, женщин, автопортреты… они такие мутные, такие… как будто загрязненные, непромытые, недекоративные, но на меня они воздействуют… ну, я сказала. Надо ездить в Эрмитаж, я предпринимаю постоянные поездки в его сторону, в Питер, чтобы проводить там время. Совсем недавно возвратилась, возила с собой дочь.

PL: Рената, а мне почему-то кажется, что Вам должен нравиться Врубель.
Р.Л.: Он безумец, гений. Причем, работ его сохранилось крайне мало. Когда-то я изучала архивы, связанные с его жизнью, с его безумием, ведь в конце концов он оказался в доме сумашедших, морил себя голодом, часами ходил на корточках, наказывал себя… Я перебирала его письма, его открытки, маленькие рисунки, — все, что осталось от его частной жизни. Сценарий мне заказывал Кончаловский, но я его так и не написала. Кстати, совершенно не могу представить, кто бы его смог сыграть из русских актеров.

PL: Задумывались ли Вы когда-нибудь о природе роскоши, о ее роли в жизни человека?
Р.Л.: Роскошь — это и есть искусство. Это же не хлеб. Это же не предмет первой необходимости, это то, без чего душа не поет. Это как любовь, когда, полюбив, ты доказываешь, что родился не зря, что не животное, которое хочет есть-пить, требует зрелищ, а хочет испытывать страдание, боль и счастье и жертвенность.

PL: На что бы Вы могли потратить ненормально большую сумму денег?
Р.Л.: На что угодно. На хорошее и не плохое. На дикую покупку шубы и на какой-то порыв, жест, которые я так ценю в других людях. И вообще, помощь близким и далеким. Мы можем сочувствовать незнакомым людям и быть жестокими с любимыми, которых надо баловать, пытаться делать счастливыми.

PL: Что для Вас является толчком взяться за перо? Можете писать потому, что надо или делаете это, только чувствуя вдохновение?
Р.Л.: Эту «мышцу», как и все другие, нужно постоянно тренировать. Многие упорные посредственности, которые обделены настоящим талантом, вполне могут добиваться успеха, потому что трудолюбивы. Труд, постоянный труд и упорство, старание всегда приведет к успеху. Только зачем так много «выделяют» из себя посредственности, а настоящие гении высказываются очень редко и лаконично. Краткость — сестра таланта. Вдохновение — очень мимолетная субстанция… кстати, я сейчас пытаюсь что-то ответить, но она необъяснимая.

PL: Макияж делаете сами? Сколько тратите на это времени?
Р.Л.: Я раньше сама красилась, когда была молодая-молодая, сейчас мне это скучно. Если мне надо как-то выглядеть, я крашусь мучительно, как будто я рисую картину, и у меня все равно не получается так, как хотелось бы. Я постоянно недовольна, я полна к себе претензий, поэтому я так люблю черные очки, платки, красные помады — короче, все то, что «защищает» меня, закрывает. Скорее бы уже состариться и чувствовать себя абсолютно умеренной старухой с сухими руками, покрытыми бриллиантовыми перстнями и вечно плачущими глазами «женщины с биографией». И иногда — вдалеке звонящий телефон, когда дети спрашивают, жива ли я еще? Меня такой финал вполне устраивает.

Екатерина Тимофеева