После первого же успеха в кино она была признана Принцессой Голливуда, а принцессам, как известно, разрешено все. Элизабет этим правом пользовалась «на всю катушку». Она могла быть капризной, истеричной, взбалмошной, без меры пить и употреблять наркотики, но за одну ее улыбку зритель прощал ей все, продюсеры и режиссеры становились ласковыми, как котята, а мужчины бросали к ее ногам свои сердца и бриллианты.

Они встретились в Риме на съемках «Клеопатры». Элизабет накануне получила долгожданный «Оскар» за роль в картине «Баттерфилд, 8». За роль египетской царицы Клеопатры в одноименном фильме ей предложили сенсационный для 60‑х годов гонорар – более миллиона долларов. В картине Тейлор предстояло играть с утвержденным на роль Антония англичанином Ричардом Бартоном, за которым закрепилась слава отъявленного ловеласа.

Впервые увидев Элизабет на съемочной площадке, он шепнул ей на ухо: «Ты малость толстовата, но у тебя смазливая мордашка». А вечером, сидя в баре в компании друзей, Бартон, подражая писклявому голосу Тейлор, выдал порцию отборной брани. Все просто умирали от хохота, ведь Элизабет при своей ангельской внешности по части ругательств могла заткнуть за пояс любого портового грузчика. Однако Бартону, который и сам любил крепкие словечки, поведение Элизабет пришлось по душе. «Смотри, Риччи, будь осторожен, не попадись к ней на крючок», – пошутил кто-то из друзей. «Не волнуйся, она такая черная, как пить дать бреется», – ответил Бартон. У смуглой Элизабет действительно были проблемы с «усиками», которые приходилось брить.

Тем не менее, уже первые любовные сцены показали, что изображая страсть, актеры вовсе не играют. А по окончании съемок Ричард и Элизабет продолжали «репетиции» в ее гримерной, оглашая недвусмысленными стонами всю съемочную площадку. Неудивительно, что пресса моментально разнюхала о романе и раструбила о нем на весь мир. Шумиха достигла таких масштабов, что на нее был вынужден отреагировать официальный Ватикан. Католическая церковь осудила прелюбодеяние, творившееся в Риме, у нее под носом.

Тем временем съемки подходили к концу, а значит, близилась развязка романа. Волей-неволей Бартону нужно было определиться – вернуться в Лондон к жене либо отправиться в Штаты с Элизабет, которая уже подала на развод с предыдущим мужем Эдди Фишером. На этот счет в съемочной группе даже заключали пари. Но Элизабет успела приручить строптивого англичанина. Они почти не расставалась, а в гостиничном номере актера над камином висел подлинник Ван Гога – один из подарков Элизабет. К слову, стоимость картины – 250 тысяч долларов – равнялась всему гонорару Бартона за съемки в «Клеопатре».

В Америку скандальная пара отправилась вместе. Бартон тоже начал бракоразводный процесс. Став миссис Бартон, Элизабет использовала свое влияние, чтобы в те фильмы, где она играет, на главную мужскую роль обязательно приглашали мужа. Таким образом, вместе супруги снялись в 11 картинах, заработав 50 миллионов долларов. При этом они обычно оговаривали, что съемки должны проходить за границей, ведь в этом случае значительно уменьшались налоги.

Для Элизабет, которая начала сниматься в девять лет, а статус звезды приобрела к пятнадцати, деньги не были самоцелью. Зато Бартон, познавший в детстве откровенную нищету, благоговел перед богатством. Получая миллионные гонорары, звездная пара могла позволить себе жить на широкую ногу. Бартон купил реактивный самолет, чтобы семье было вольготней путешествовать по миру. Они останавливались в самых роскошных отелях. Чета появлялась в сопровождении бесчисленного количества чемоданов, четверых детей, а так же: гувернанток, секретарей, парикмахеров, собак и сиамских кошек. И для служащих наступал ад.

«Если продюсер настолько глуп, что предлагает мне миллион долларов за фильм, то я не настолько глупа, чтобы отказываться» Э.Тейлор

Когда Элизабет вышла замуж за Бартона, у нее уже было трое детей от предыдущих браков – двое сыновей и дочь. Общих детей не случилось, и чета удочерила еще одну девочку. Детей часто брали с собой в поездки, но приехав на съемки, нередко забывали об их существовании.

Потакая мужу, Элизабет соглашалась на любую роль, если гонорар исчислялся шестизначными цифрами. Это не могло не сказаться на отношении к звездной паре. Все чаще, открывая газеты, они читали нелестные отзывы о собственной работе. Тейлор, которая почти двадцать лет «царствовала» в Голливуде, нутром почувствовала, что пришло время сняться в шедевре. Такая возможность представилась в картине «Кто боится Вирджинии Вульф?». Тридцатишестилетней Элизабет предстояло сыграть сорокапятилетнюю сварливую бабу, которая вымещает злость на муже. Актрисе пришлось поправиться на десять килограммов. Из красавицы с помощью грима сделали неряшливую, опустившуюся женщину. Мужа, как нетрудно догадаться, играл Бартон. Его герой был затюканным подкаблучником. Режиссер заставлял актрису дубль за дублем плевать Ричарду в лицо, добиваясь, чтобы зрители почувствовали ненависть героини к мужу. Постепенно звезды «заразились» своими ролями и перенесли плевки со съемочной площадки в реальную жизнь.

За эту роль Тейлор присудили второго «Оскара», но получать его она не поехала: Бартон тоже был номинирован, однако награда досталась другому. Как всегда, он не нашел ничего лучше, как напиться и поссориться с женой. Оскароносный фильм стал пиком, после которого кривая успеха Тейлор стремительно пошла вниз. В 1968 году она лишилась своего места в десятке самых популярных кинозвезд. Ее имя уже не было синонимом кассового успеха. Но главным для нее было другое – ее перестали снимать вместе с Ричардом, а значит, у него появились новые молодые партнерши, и она не могла больше круглосуточно контролировать своего мужа. Бартон взялся за старое. Не упускал случая закрутить роман с молоденькой актрисой. Интрижки, конечно, быстро пресекались. Не в характере Тейлор было делить с кем-то своего мужчину. В качестве «мольбы о прощении» Ричард после каждого «хождения налево» дарил Элизабет бриллианты. Часто это были драгоценности, известные во всем мире. Например, «крупповский» бриллиант, принадлежавший ранее семейству немецких промышленников. Он обошелся Бартону в 300 тысяч долларов. Потом последовала знаменитая жемчужина «Ла Перегрина». Венцом стал бриллиант «Картье-Бертон» стоимостью более миллиона долларов.

Впрочем, даже бриллианты не всегда могли погасить гнев Элизабет. Как-то она не разговаривала с Бартоном несколько дней из-за того, что на одном из приемов, желая представить Элизабет, он сказал: «Это моя жена, эээ… Филлис». Тейлор едва не лишилась дара речи: муж забыл ее имя!

Это был период, когда скандалы в доме Бартонов случались чуть ли не ежедневно. Ричард запирался в своей комнате, чтобы, не дай бог, Элизабет не могла к нему войти. Зная характер жены, он боялся, что та запустит в него чем-нибудь тяжелым. Чаще всего причиной ссор были пьяные выходки Бартона. Чашу терпения Элизабет переполнило поведение мужа на званом обеде у английского посла в Будапеште. За ужином Ричард оказался рядом с женой посла. Он положил руку на ее колено и, пьяно улыбаясь, произнес: «Надеюсь, ты ужасно рада, киска, что познакомилась со мной?» Лиз предложила Ричарду выбирать: либо она, либо выпивка. Бартон пообещал «завязать», но продержался лишь несколько дней. И Элизабет в пятый раз в своей жизни подала на развод. Только, если раньше актриса расставалась с мужьями из-за того, что в ее жизни появлялась новая любовь, то в этот раз она продолжала любить Бартона, но жить с ним уже не могла. А Ричард, в свои неполных пятьдесят, выглядел много старше.

Тем не менее, даже после развода окружающих не покидало ощущение, что точка в этом бурном романе еще не поставлена. Бывшие супруги перестали жить вместе, но при этом все время созванивались друг с другом. Элизабет села на диету. Она вернула свои формы и приобрела былой шарм. Ричард «зализывал раны» в Швейцарии, пытаясь избавиться от привычки напиваться с раннего утра. В телефонных разговорах он уверял бывшую жену, что «дела продвигаются». А вскоре пригласил ее саму в этом убедиться. Увидев Бартона, раскинувшего навстречу ей объятья, Элизабет бросилась ему на грудь. На этот раз плакали оба. За ужином Ричард поднял в честь жены бокал с апельсиновым соком.

Для вторичного бракосочетания, по желанию актрисы, они отправились в Африку. Обряд был совершен на берегу реки в присутствии вождя местного племени. А через две недели обоим стало ясно: разбитую чашку не склеить. Официально какое-то время они продолжали оставаться мужем и женой, но почти не общались друг с другом. Вторичный развод прошел тихо, не привлекая общественного внимания. Ричард Бартон ушел из жизни в 1984 году, не дожив до шестидесятилетия. Элизабет Тейлор пережила его на двадцать семь лет.