Компания «НЕСТ» открыла в центре Киева новый жилой комплекс бизнес-класса «Изумрудный». Уже продано 90 % квартир, и комплекс полностью готов к заселению. ЖК «Изумрудный» состоит из двух домов: трёхсекционного на 25–19–25 этажей и односекционного на 25 этажей.

В домах 603 квартиры. Также комплекс обеспечен собственной инфраструктурой: здесь есть детские площадки, подземный паркинг, рестораны, кафе, супермаркет, фитнес-центр с двумя бассейнами, аптеки, банки, а также огромный парк под окном на 27 га. Вечеринка, приуроченная к открытию жилого комплекса «Изумрудный», прошла в сказочной обстановке. Соответствующее настроение гостям создавали ведущие мероприятия – Александр Педан и Екатерина Виноградова. А приглашёнными звёздами вечера был легендарный дуэт «Потап и Настя», исполнивший гостям праздника свои лучшие хиты.

У порога комплекса – огромный парк

На Востоке годы Дракона считаются удачными и благополучными. Но редактор журнала «КоммерсантЪ-Weekend» и колумнист Platinum Маша Цуканова, наряжая елку, вспоминает совсем о другом годе дракона – годе, проведенном с мужчиной-драконом — и благополучным его отнюдь не считает. Зато считает его в высшей степени поучительным и желает решимости женщинам, которые свой нелегкий год дракона переживают именно сейчас.

Это может случиться с каждой. Вовсе не обязательно быть забитой дурнушкой и страдать комплексом жертвы, чтобы в один прекрасный день связать свою жизнь с тираном. Самые умные, сильные и талантливые из нас попадались на эту удочку: Шон Пенн, например, нещадно избивал Мадонну, когда они были женаты, – и она долго терпела, хотя ее смиренной и зависимой никак не назовешь.

Что-то похожее произошло и со мною. Своего дракона я встретила, будучи юной идеалисткой. Он был самым умным, тонким, ранимым и возвышенным человеком на свете: наизусть читал «Иллиаду» на древнегреческом, спорил с Шопенгауэром на немецком и с Бодрийяром на французском, понимал музыку Сильвестрова и одежду Тьерри Мюглера – он был удивительным. Когда бывал трезв. А случалось это редко, примерно раз в неделю. Все оставшееся время моего доктора Джекила замещал мистер Хайд. Это пьяное чудовище било меня, поносило последними словами, валялось в беспамятстве на улицах, крушило квартиры, в которых мы жили – говорить об этом скучно и бессмысленно. Да я и не помню уже практически ничего: мне значительно проще думать, что все это было не со мною.

Будто эту историю я всего лишь от кого-то услышала. Зато я помню другое – почему не бросала его вопреки всем его зверствам, хотя не зависела от него ни в чем, и мне было куда уйти. Я знала, что на меня возложена миссия спасти поэта от дракона. Я – его рыцарь, и не важно, через какие злоключения мне придется пройти, я добьюсь того, что он бросит пить. Прошел год, и мне удалось то, что на протяжении 15 лет не удавалось ни его матери, ни докторам, ни гадалкам – он отказался от алкоголя. Я убила дракона.

Но освободила ли я поэта? Оказалось, что поэт как жил в этом мужчине 1 день в неделю, так и живет. Доктор Джекил совершенно не спешил занимать расчищенное для него пространство. Зато мистер Хайд восстал из мертвых в новом обличье. Время и энергию, не расходуемые больше на пьянство, этот человек пустил на обман, предательство и жульничество. Он больше не был драконом, но вместо этого стал чем-то еще более гнусным – заурядным ничтожеством. Мой подвиг оказался напрасным.
Однако я рада, что все это было со мною. Потому что теперь я больше не дам себя одурачить. И если кто-то сейчас переживает свой год дракона, вот мой искренний совет – завязывайте с ним без малейших сожалений, и поскорее.

Действительно – от Бога. Мой друг, Анатолий Криволап, «самый дорогой украинский художник», всю жизнь фанатично пробивается к силе цвета. Лучше Глущенко по силе и энергетичности живописи не было, – считает Криволап. А уж он на этом пять собак съел. При этом – да, да, Глущенко был агентом НКВД, завербован в Париже еще в 1923. Глущенко, by the way, тоже рыночный рекорд­смен – $260 000 на аукционе у «главного антиквара» Александра Брея. Купил не случайный человек – один из самых серьезных наших коллекционеров. Непостижимая цифра для укр. сов. художника? Денег стоит: а) история; б)исключительное качество.

А сказочки про драконов, моцартов и сальери – для детей младшего школьного возраста. Гений и злодейство еще как…. Мои любимые Караваджо, Гойя дрались на дуэлях и без них, убивали, крали монашек, сидели в тюрьмах etc, etc. Николай Петрович Глущенко родился 17 сентября 1901 года в Новомосковске Днепропетровской области. В детстве с родителями переехал в Юзовку (ныне Донецк, – прим. ред.), учился в Коммерческой школе. Потом – Добровольческая армия Деникина, лагерь в Польше. Бежал, пешком дошел до Берлина, ночевал под мостами, разгружал баржи, исхитрился поступить в Высшую школу изобразительного искусства. Днем учился, вечером помогал вести студию своему учителю Гансу Балушеку. В студии познакомился с очаровательной блондинкой Марией, которую потом бесконечно писал. На которой затем женился, прожил с ней всю жизнь, приходя каждый день обедать непременно в семь.

В студию модного Балушека кто только не захаживал: и Александр Петрович Довженко, секретарь Консульского отдела посольства СССР, и наезжавший из Мюнхена начинающий политик, недоучившийся художник Адольф Гитлер. Довженко уговорил Глущенко получить советский паспорт, тогда же произошла и вербовка. Очевидно, это было условием. Зачем это Глущенко было нужно? Теперь уже не ответить.

Во всяком случае, сразу после окончания Школы Глущенко перебрался в куда более веселый Париж. Там его уже ждала завидная должность главного художника торгово-промышленных выставок СССР за границей, мастерская, заказы на портреты Анри Барбюса, Ромена Роллана и прочих великих друзей СССР. Совсем не старый еще Николя ухитрялся участвовать в чемпионате Парижа по плаванию, ездил на этюды на Корсику и Майорку. Смешные воспоминания оставил Лео Свемп, впоследствии – ректор Латвийской Академии художеств: «Захожу к Николя – пишет натюрморт, у окна – недописанный пейзаж, к которому все время подбегает. При этом в мастерской – дамы. Разговаривая, начинает набрасывать портрет. Называл все это – восторгом творчества». В мастерской встречались… деникинцы, украинские «диячи», красивые дамы и военные атташе, их спонсоры.

Глущенко докладывал Сталину о подготовке Гитлера к войне еще в январе 1940 – задолго до Рихарда Зорге

Унылая «новая вещественность», которой его учили в Берлине, сменилась роскошной импрессионистической живописью. Париж было этим не удивить, но напор цвета «парижского Глущенко» поражает. Бесконечные выставки, в Париже о нем даже монография вышла. Одно непонятно – зачем вернулся в 1936?

В Москве после всех парижских излишеств – девятиметровая комната в коммуналке. Тут уже интересно вспоминала Т. Н. Яблонская, учившаяся тогда в Киевском художественном: «Мы только слышали о знаменитых импрессионистах, а тут приехал Глущенко, «настоящий импрессионист», весь такой парижский, в гетрах и желтых ботинках». Глущенко приезжал устраивать выставку. За день оббегал редакции, пригласил корреспондентов в гостиницу. Когда пришли, он в знаменитых гетрах и рембрандтовском берете писал натюрморт, изображал «восторг творчества». На столике – вино, фрукты. Пролетарские корреспонденты долго вспоминали. При этом писал так, что союзохудожнические биндюжники вставали. Когда он скромно сидел сбоку в президиуме. Писал-то не вождей – пейзажики-натюрмортики, «чистую живопись». У «товарищей» это было не в чести. С 1944 – в Киеве. Получил квартиру в знаменитом доме на углу Владимирской и Большой Житомирской. И мастерскую в доме «со звездой» на Крещатике. Что ж не работать? Писал по два-три этюда в день. Обожал ездить в «дома творчества» и запоем писать.

Чарующая красота Украины была мощным источником вдохновения художника

Плюс Франция, Италия. В Союзе художников «выездному Глущенко» страшно завидовали. Ходили легенды о его особо светящихся заграничных красках. В середине 1990-х я делал выставку Глущенко в Киеве. Каждый вечер приходила тетушка, долго сидела, плакала, говорила: «Это он меня писал». На следующий день приходила другая, показывала на ту же «ню» и говорила: «Меня». Я до сих пор, когда встречаю в антикварной суете настоящего Глущенко – вздрагиваю. Пронзает сила и искренность цвета.

Алексей Титаренко

Подготовить организм к холоду и порывистым ветрам, усилить иммунитет к аэробным инфекциям и противостоять хандре при коротком солнечном дне. Обрести стройную фигуру, накачать силу мышц и научится приемам восточных единоборств или освоить и довести до совершенства на специальных тренажерах горнолыжный спуск – все эти и еще многие другие эксклюзивные услуги можно получить в донецком клубе Fresh, который находится на стадионе Донбасс Арена.

К зиме клуб приготовил новогодний подарок — индивидуальную клубную карту Iron Card. Перед ее владельцами открываются двери в настоящую страну здоровья и спорта. Лучшие персональные инструкторы и тренеры, профессиональная медицинская диагностика, советы и рекомендации диетологов, удобное расписание занятий, специальные цены на spa-услуги и бесплатный паркинг.

Особый интерес вызывает ультрасовременная студия горнолыжного спорта с единственным в городе горнолыжным и сноуборд-тренажером SkyTec Interaсtive. Здесь все желающие, перед поездкой на горнолыжный курорт, за два месяца научаться правильно держать и закантовывать лыжи, контролировать положение корпуса и ног при прохождении поворотов и обретут чувство баланса. Тренажер с максимальной точностью имитирует горные спуски, будь это специально подготовленные трассы, леденистые или рыхлые снежные склоны.

Fresh – синоним железного здоровья и хорошего настроения

С 1 ноября в фитнес-центре действует новая акционная карта Hi-Card – идеальный выбор для подготовки к зиме. А 15 января 2012 фитнес центр “Fresh” отметит два года своей деятельности.