Мир перевернулся! Ученые потирают от нетерпения руки и готовы клонировать людей, продюсеры одним щелчком за минуту могут сделать из любой смазливой посредственности звезду, мошенники от искусства, как фальшивомонетчики, штампуют сериалы «а-ля ­дебил», но настоящий талант все еще остается новостью, которую нельзя опошлить. Олег Табаков не из тех актеров одной роли, которые, сыграв героя-любовника, наутро проснулись знаменитыми. Постижение мастерства методом step by step сделало каждый его шаг как открытием самого себя, так и ­неожиданным подарком зрителю.

На счету Олега Табакова более 120 ролей в кино. В этом ряду – такие яркие и запоминающиеся, как Николай Ростов в «Войне и мире» (1968), Вальтер Шеленберг в «Семнадцати мгновениях весны» (1973), король Людовик XIII в «Д’Артаньяне и трех мушкетерах» (1978)… и, конечно, незабвенная «домомучительница» мисс Эндрю из «Мэри Поппинс, до свиданья!». Генералы, инженеры, режиссеры, президенты, голоса из мульт­фильмов… роли, роли, роли… работа на износ вплоть до инфарктов.
Но Табаков не был бы Табаковым, если бы не тащил на себе еще руководство двумя театрами – МХТ им. Чехова и своей «Табакеркой». А еще преподавание, режиссура, продюсирование…

И все-таки он прежде всего – Артист. Именно так, с большой буквы. Потому что его можно любить или не любить, можно принимать или отвергать, можно хвалить или критиковать – это уж у кого на что хватит вкуса, совести и образования. Но не заметить или остаться равнодушным к его работам нельзя. А тем более забыть какую-либо из них, однажды увидев. Одна из ярких работ в кино стоит в творческой судьбе Табакова особняком: Илья Ильич Обломов. Безусловный актерский шедевр стал парадоксом, на долгое время «припечатавшим» лень русского барина к человеку, начисто лишенному в жизни обломовских черт.

Никита Михалков, приступая в 1979 году к съемкам фильма «Несколько дней из жизни И. И. Обломова», долго выбирал, кому отдать главную роль, и никогда позже не жалел о своем выборе. Режиссер откровенно симпатизировал Илье Ильичу, утверждая, что наличие лености и бездеятельности ни в коей мере не может «перевесить» богатства чистой русской души. Его Обломов – не паразитирующая личность, он просто обычный человек, со своими слабостями, с желанием любить и быть любимым.

Обломов «пробуждается от спячки», когда в его жизнь входит любовь. Просыпаются силы, энергия, стремления. Он снимает дачу по соседству с возлюбленной Ольгой Ильинской, с которой его знакомит друг детства Андрей Штольц. Куда деваются уныние и безделье! Одно слово Ольги – и он своими руками за ночь выкорчевывает огромный куст, чтобы не портил вид из окна. А утром идет к этому окну – трогательный в своей нелепой вязаной шапочке и пледе, накинутом на плечи. Ольга видит его и счастливо смеется. Оба рады этому незабываемому утру чистой любви. Она еще не понимает, что Обломов «не от мира сего». Он еще не знает, что любимую у него заберет Штольц. Впрочем, он сам, добровольно, ее отдаст, потому что не может предать друга детства и всем сердцем желает ему и Ольге счастья.

Мир изменяется, неизменны только люди – это и порождает классику

А у Штольца – другие жизненные принципы: надо работать, изучать языки, экономику, «ходить в присутствие», писать доклады, соблюдать «табель о рангах», и тогда «наживешь не одну деревню Обломовку, а десять». Штольц, в трактовке Михалкова, отражает реальную угрозу наступающего прагматизма, пожирающего духовность. Чиновничья жизнь показана в картине столь выразительно, что сразу становится ясно, почему Обломов боится и сторонится ее. Поэтому Ольга гибнет, нет, не физически – нравственно, становясь обывательницей под напором накопительства, перерастающего в алч­ность.

Бесконечно много дает сердцу умного и чуткого зрителя переплетение музыкальных произведений Винченцо Беллини и Сергея Рахманинова в обработке композитора фильма Эдуарда Артемьева, а пронзительный детский голосок «Маменька приехала!» становится их камертоном. Фильм рождает у зрителя мысль: человечество утратило в нарочитой борьбе с «обломовщиной» самое себя, подменив деловитостью и прагматизмом денежных знаков светлые чувства и духовные идеалы. Хуже всего, если безвозвратно.

«Женщина, твердо уверенная в своей красоте, сумеет, в конце концов, убедить в ней и всех остальных. Не бывает некрасивых женщин, бывают недофинансированные, недокрашенные, альтернативные и бездарно красивые» – все это написали пересмешники юмористы, но в каждой шутке есть доля правды. А заключается она в том, что некрасивой женщину делает… лень, которая умело маскируется непреодолимыми обстоятельствами, плохим здоровьем, питанием, пьющим и бьющим мужем и судьбой-злодейкой. Примеры красоты «не ленивых» женщин из числа кинозвезд не совсем корректны и показательны, но равняться-то на кого-то нужно.

Моника Белуччи
Ее красотой невозможно не восхищаться. Однако актриса, играющая самые молчаливые роли в кино (иногда вообще рта не раскрывает), обладает здравым умом, приводя цитату Оскара Уайльда: «Если, кроме красоты, в вас больше ничего нет, то знайте: ее хватит ровно на 5 минут, чтобы привлечь внимание. Потом нужно брать человека чем-то еще – умом, талантом».
Апофеоз-наставление своим сверстницам: «Голливудская одержимость молодостью ко мне не относится. Я слишком ленива, чтобы как-то специально заниматься фигурой, я люблю поесть. Я не звезда. Я просто человек. Нет ничего более итальянского, чем я сама. Я не боюсь морщин. После рождения дочки моя красота перестала меня интересовать. Я даже в зеркало гляжусь лишь изредка. Неважно, как вы выглядите, главное – что вы чувствуете и что думаете о себе. Я люблю себя, поэтому окружающие считают меня красивой. Смириться со своим возрастом – единственный путь быть счастливой. Время убивает все. Возьмите, к примеру, яблоко. Оно прекрасно. Но приходит срок, и оно сморщивается, в нем заводятся черви. То же самое произойдет со всеми нами».

Одри Тату
Французы считают ее своим культурным достоянием. Тридцатипятилетняя актриса дорожит своими привычками. Одевается просто – бретонская блуза и джинсы. Похожа на ожившую изящную статуэтку. Как все француженки, любит притворяться и лгать. «Нет, нет, нет» – ее любимые слова. Два-три часа в неделю упражнения дома на коврике, еще бегает и ходит под музыку в наушниках. Ненавидит худобу. Любит добавить себе несколько килограммов. Считает себя гурманкой, ест много овощей и фруктов, но от шоколада не отказывается, признаваясь, что чувствует себя при этом полной идиоткой. Руки без маникюра, минимум косметики, абсолютно нематериальна, мысли о вещах даже не приходят ей в голову. По неосторожному признанию, ее «заводят» моряки, они «не бреются, живые и ненакрахмаленные». Поэтому поступила на курсы яхтсменов и мечтает пересечь Атлантический океан. Собирает необычную коллекцию – хранит фотографию каждого журналиста, кто когда-либо брал у нее интервью. Фотографирует их сама прямо за столиком и «в лоб».

Мила Йовович
Американская актриса черногорско-русско-украинского происхождения. Проявляет маниакальное беспокойство типа: «Достаточно ли я хороша? Делаю ли я правильный выбор? Действую ли я согласно тому потенциалу, который моя мама и мой папа видят во мне?». На одной из обильных застольных презентаций случайно сидела за одним столом с Ренатой Литвиновой. После десятой рюмочки начали обсуждать дефицит размера собственной груди и явный вред алкоголя.  Когда Рената, не мигая и глядя прямо в глаза, в десятый раз сказала ей: «Вы очень красивая!», Мила ответила: «Так, ситуация в стране очень тревожная, надо пойти выпить» – и скрылась в неизвестном направлении. Любит роли в кино, где она то угрожает миру, то спасает его. Для этого овладела боевыми искусствами. Всегда мечтала стать ниндзя – скакать с дерева на дерево и бегать по стенам. В то же время выступает за легализацию марихуаны. Проявляет успешную предприимчивость – совместно с моделью Кармен Хоук является создателем линии одежды Jovovich-Hawk, рекламирует косметику, выступает с песенными гастролями.

Шарлиз Терон
Ферма, где прошло детство Шарлиз, находилась среди дикой африканской природы. Натурализованная американка с 2007 года. На ее глазах в схватке с мужем-алкоголиком мать застрелила его. С тех пор мать и дочь неразлучны. 12 лет занималась балетом, поэтому грация дикой африканской кошки выдает ее в каждом фильме. Покоряет друзей грязным юмором с ненормативной лексикой, которая в ее устах звучит невинно и трогательно. Шарлиз не поклонница слов. Режиссеры ненавидят ее из-за того, что она добивает их «языком тела, жеста и мимики», который у нее настолько силен, что самые длинные монологи становятся вялыми и невыразительными. В отчаянии от того, что режиссеры воспринимают ее только как «красотку», она, собираясь на пробы, даже не моет голову и не пользуется косметикой. В благополучной Америке ей не хватает жизненных конфликтов, которые она компенсирует физическими нагрузками, самоограничениями в еде и бичеванием самодисциплиной. Ее лицо и тело являются эталоном, но она, ни капли не тушуясь, признается, что пользуется вкладками в бюстгальтер для увеличения груди.

Скарлетт Йоханссон
Датские корни американки дают неправильные «всходы», которыми впору заниматься психиатрам. Она считает, что у нее множество недостатков: целлюлит, рост метр шестьдесят три, неправильный прикус, вечно обгрызенные ногти, неестественно хриплый голос, сутулость, постоянная готовность расстроиться, полная неприспособленность к быту, ощущение себя дамой средних лет, сварливость, придирчивость. На другой чаше весов «угрызений совести» – радость, что она пока не пьет, не курит, не балуется наркотиками и одержима идеей большой любви и верой в ее возможность. Два раза в год Скарлетт Йоханссон с маниакальной настойчивостью сдает анализы на ВИЧ, и ей кажется отвратительным и безответственным, когда все остальные люди этого не делают. Без особых раздумий Скарлетт празднует как Рождество, так и Хануку, и ей очень нравится, когда коллеги благодарят Бога во время получения «Оскара». Сниматься в кино начала с детства, и с тех пор за ней тянется прозвище «веселого поросенка из диснеевского мультфильма».

Не всегда лежание на диване, неспешное и бесцельное переключение сотен телевизионных каналов – признак лени современного человека. Можно еще слоняться по городу, сидеть в кафе, созерцать природу, смотреть на огонь камина или морской прибой, считать ворон. Вообще, ничегонеделание – это величайшее благо, если бы не голод, холод, коммунальные платежи, болезни, желания всякие, возникающие по биологическим законам, или инстинкты, где основной и самосохранения заставят быстро-быстро перебирать ножками.

Раньше в школе учили: труд превратил обезьяну в человека. Теперь об этом учителя молчат. И, с тоской глядя на парты, больше склоняются к иной теории: сделал человека не труд, а лень. Басню «Стрекоза и Муравей» умный педагог читает с покрасневшими от стыда ушами.

Также можно не соглашаться с утверждением, что лень – состояние бездарного проведения времени. Даже афоризм в опровержение есть: «Хотели провести время… Но время не проведешь». Патологическую лень психоаналитики объясняют отсутствием стимула в жизни. Из толкового словаря: «Стимул (лат. Stimulus) – заостренная палочка, которой, тыкая осла в зад, заставляли его тянуть повозку».Поневоле задумаешься: а хочу ли я избавиться от лени?

Благословенна лень, томительнейший плен,
когда проснуться лень и сну отдаться лень.
Лень к телефону встать, и ты через меня
дотянешься к нему, переутомлена.
Рождающийся звук в тебе, как колокольчик,
и диафрагмою мое плечо щекочет.
«Билеты? – скажешь ты. – Пусть пропадают. Лень».
Медлительнейший день в нас переходит в тень.
Лень – двигатель прогресса. Ключ к Диогену – лень.
Я знаю: ты прелестна, все остальное – тлен.
Вселенная дурит? До завтрего потерпит.
Лень телеграмму взять – заткните под портьеру.
Лень ужинать идти, лень выключить «трень-брень».
И лень окончить мысль: сегодня воскресень…
Андрей Вознесенский

На мой взгляд, роскошь, рожденная неутомимым талантом и трудолюбием и отождествляе­мая с вещами, будь то произведения высокого прикладного искусства, детали интерьера, автомобили или даже архитектура в завершенном виде, побуждает к лени или придает обладателям такой роскоши ленивую вальяжность. Стремиться обладать роскошью – это бег, обладание ею – мягкий диван. Частая смена таких позиций тела и души – лучшее занятие для формирования высокого вкуса. Главное, не переусердствовать ни в первом, ни во втором случае.