Мы верим, что он временно «россий-ский», — и обязательно вернется в Украину. Ведь он родился в Киеве, который строил его отец, а мама, член Союза художников и главный модельер трикотажной фабрики «Киянка», делала украинских женщин неотразимыми. Это очень хорошо, что мы получим маститого профессионала, которого просто рвут на части театральные режиссеры, прекрасно понимая, что от искусства художника-сценографа такого масштаба зависит успех спектакля.
Его работы в области дизайна интерьеров, выставочных экспозиций и дизайна костюмов высоко ценят в Нью-Йорке, Лондоне, Каннах, Гамбурге и еще сотнях городов, назвать которые нереально в этом небольшом интервью, как невозможно перечислить все титулы, которых удостоен Борис Краснов.

Впрочем, не будем лукавить, Борис Краснов не может принадлежать ни одной стране, он — человек Мира. Аэропорт, например, Донецка для него не менее «родной», чем Орли, Джона Кеннеди или Внуково. Интервью «на бегу» состоялось в холле отеля Hyatt Regency Kyiv, оформление церемонии открытия которого было доверено Краснову.

Platinum: Борис Аркадьевич, ну, как Вам отель?
Б.Краснов: В вашем вопросе сквозит гордость, и это понятно. Меня, по сути, уже трудно чем-то поразить, но возвести такое красивое здание на месте того, что здесь было… — нужно сказать огромное спасибо Индустриальному Союзу Донбасса, который сделал Киеву неоценимый подарок. Мне очень много приходится путешествовать — к сожалению, все по делам, а не в качестве отдыха. Я порой начинаю путать названия гостиниц. Иногда открываю утром глаза и долго пытаюсь вспомнить, в каком я городе, в какой стране. Жизнь сейчас просто такая. И самое смешное, что я сам ее такой сделал. Хочется успеть преобразить окружающий мир, наделив его красотой в моем понимании, а дело это утомительное.

PL.: А каким способом восстанавливаете силы?
Б.К.: Я очень много времени провожу в самолетах, от этого возникли проблемы со спиной. Отдаю предпочтение массажу. Я, кстати, сделал один вывод: что только постсоветская школа достойна внимания. Когда прилетаешь в Баку, Ташкент, Киев, Ригу… ты знаешь, что попадешь к гарантированно хорошему специалисту — который добросовестно разомнет все мышцы, сделает все честно, как надо. В Швейцарии, Германии на меня выливали по литру ароматного масла и нежно поглаживали — приятно, но с медицинской точки зрения полная ерунда. Да, наука шагнула далеко вперед — всякие там аппаратные процедуры, но руки, золотые руки человеческие, встречаются все реже и реже. Или еще бывает, зайдешь в какую-нибудь чудом сохранившуюся доперестроечную «цирюльню за канавой» — дядечка берет щетку с отломанной ручкой и творит чудеса. А в шикарных столичных салонах мне обычно попадаются «мастера», у которых обе руки левые и карман в халате до колена.

PL.: Краснов, став именем нарицательным, по определению должен выглядеть шикарно. Одежду выбирает жена?
Б.К.: Нет, большей частью она мной в этом плане недовольна. Все сам. У меня неплохая коллекция галстуков, но надеваю костюм только на такие серьезные церемонии, как сегодня, или когда вдруг возникает желание как-то внутренне собраться, приободриться, соответствовать имиджу «звезды». Иногда меня можно увидеть даже в смокинге.

PL.: Означает ли это, что одежда отражает Ваше внутреннее состояние?
Б.К.: Скорее — «да», чем — «нет». Я люблю кэжуал, мягкую кожу, мне комфортно в трикотаже.

PL.: Космополит Краснов, а где же Ваш дом родной?
Б.К.: Разумеется, это Москва — там семья, там дети, там родители. Киев люблю, но много дорогих сердцу мест уничтожено — например, скверик на улице Чкалова, где мы, студенты Театрального и Художественного институтов, часто собирались вместе. Моя первая мастерская была возле Андреевского спуска, который тоже сейчас не узнать.

PL.: Вы уже сказали, что редко отдыхаете, но когда это удается, путешествуете с семьей?
Б.К.: Ну, конечно, с семьей, но здесь также не все просто. Я не люблю бывать в местах, откуда нельзя увезти никакого багажа для мозга. Турция, Анталия… тупо лежать под палящим солнцем, половину времени проводить в ресторанах, плескаться в бассейнах — мне скучно. Италия, Испания, Кипр, Мальта… — взять напрокат машину и объездить старинные замки, насладиться пейзажами, увидеть коренных жителей деревень в национальной одежде, не слышать позади топот и дыхание в затылок туристических групп — это мое. Не хочу обижать Турцию, там, если миновать курортные зоны, можно увидеть много интересного, один Стамбул чего стоит.

PL.: Ваши дети выбрали стезю отца?
Б.К.: Для точки в этом деле время еще не наступило. Никакого давления с моей стороны нет. Я считаю лучшим воспитательным моментом не слова, а пример, который подают родители своей жизнью. Пусть выводы делают сами. Младший рисует хорошо. Но компьютер… он весь в нем. Старшая… не думаю, что она познает жизнь по тусовкам, но там дизайнерская шикарная одежда, манеры, стиль, интересные личности — наверное, это неплохо, таково веление времени. Меня, конечно, грызет чувство вины за то, что не могу уделить достаточно времени детям: прихожу домой — они спят, утром разбегаются по делам — сплю я. Встречаемся, в основном, по выходным дням.

PL.: Так случилось, что Ваше интервью публикуется в журнале, посвященном родам за рубежом. Где появились на свет Ваши дети?
Б.К.: Дочь — в Москве, сын — в Америке.

PL.: Присутствовали при родах?
Б.К.: Да, при рождении сына держал жену за руку, а сам… смотрел в окно. Потом поехал в Манхэттен и купил жене швейцарские часы. С появлением детей сами собой приходят вечные истины. Я не понимаю смысла жизни без детей. Даже если вы не можете их иметь, нужно усыновлять — обязательно!

Анна Суржко

Любимый дизайнер Бейонс, Кэтрин Зета-Джонс, Элизабет Херли — ливанец Эли Сааб — один из немногих «иностранцев в Европе», которому удалось стать «своим» в ряду таких имен, как Готье или Лакруа. Именно он сшил самое дорогое платье в мире: кремовый сатин с изумрудами и бриллиантами ценой в 2 миллиона долларов. Его семья живет в Женеве, а сам он, постоянно путешествуя, «разрывается» между работой в Париже, семьей в Швейцарии и родиной в Бейруте.

Platinum: Уважаемый господин Сааб, Вы открыты миру моды как выдающийся дизайнер. А сколько времени проводите с семьей, и как воспитываете детей?
Эли Сааб: Честно говоря — мало. Но мы всегда стараемся найти разные варианты на выходные, чтобы встретиться. И, конечно же, всегда вместе проводим отпуск. Сыновья ходят в женевскую школу, они под присмотром жены, и я ими вполне доволен.

PL.: Когда Ваша жена носила под сердцем ребенка, возникало ли желание пошить платья для беременных?
Э.С.: Я все платья создаю и шью именно для жены. Идея выпустить целую линию для беременных не пришла мне в голову. Но я часто делаю отдельные вещи «haute couture» для беременных, по индивидуальным заказам.

PL.: Всеобщее признание, слава — это вершина, на которой можно успокоиться и наблюдать за работой хорошо налаженной «машины»?
Э.С.: Возможно, я бы и хотел, чтобы все было именно так, но каждый человек должен по-стоянно оставаться вовлеченным в свое дело, это единственный путь к вершине. Я верю в высказывание: «добиться успеха — легко, а вот поддерживать его — сложно». В течение многих лет я обучаю целую команду, но все еще полностью углубляюсь во множество деталей.

PL.: Кого Вы считаете конкурентом, который «наступает на пятки»? С каким кутюрье современности у Вас родство душ?
Э.С.: Я считаю, что соперничество — это хорошо, оно является двигателем для усовершенствования и постоянного поиска нового. Я чувствую близость по духу к каждому дизайнеру, который имеет глубокое уважение к женщине и не использует ее как забавный и смешной инструмент, чтобы просто продать бренд.

PL.: Вы имеете возможность жить в любом городе мира, почему во всех отношениях «горячий» и неспокойный Бейрут притягивает Вас?
Э.С.: Я живу между Парижем, Женевой и Бейрутом, но Бейрут остается моим любимым городом, конечно, это происходит по нескольким причинам. Прежде всего, это — моя родина, мне нравится стиль и образ жизни этого города, там живут просто хорошие люди, не говоря уже о прекрасной погоде.

Подготовила Марина Козленко