Великолепнее нелепости, как Венеция, нет. Построить город там, где город построить нельзя, — ​само по себе безумие; но построить так один из изящнейших, грандиознейших городов — ​гениальное безумие».
Герцен. «Былое и думы».

Если весной или осенью я не посетила Венецию — ​значит, год прожит зря. Я обожаю ее, знаю лучше, чем город, в котором живу сейчас. Не могу понять, как я могла жить раньше, не увидев этого чуда света.
Мне смешно, когда от «организованных»» туристов, побывавших в Венеции и посетивших там «дежурные» достопримечательности, я слышу: «Толкотня, полуразваливающиеся дома, оте­ли с обшарпанной мебелью, затхлый запах воды, катание по сточным канавам с орущим гондольером за спиной, город-павильон для выкачивания денег, пообедать проблема…», — ​это все отзывы незнаек-верхоглядов. Жалобы разочарованных людей, которые не удосужились заранее изучить место, куда едут, а понадеялись на оператора турбюро, который втюхал им бюджетную путевочку с отелем-общежитием и чартером на летающей этажерке. Я абсолютно уверена, что эти недовольные «мастера селфи» никогда не читали «Смерть в Венеции» Томаса Манна, в детстве не смеялись над комедиями Карло Гольдони, не любовались Тицианом и Веронезе, не веселились над проделками Бельмондо в отеле «Даниэль» из фильма «Игра в четыре руки». Они не знают, почему венецианский аэропорт носит имя Марко Поло, не слышали об архитектурном биеннале, знаменитом кинофестивале, об удивительных театрах, не знают историю Венеции, не искали скамейку, на которой сидел Бродский, не слышат на узких улочках мелодии Вивальди, их фантазию не будит звон клинков на дуэлях Казановы. Они не понимают, как себя обокрали…

Я впала в ступор, когда на мой вопрос: «А ты видела Каналетто?» знакомая, вернувшаяся из Венеции, ответила: «Что значит, видела? Мы с мужем по три бокала выпили!»

Людям, которые могут перепутать название коктейля с картинами гениального живописца, на которых в пестрой, яркой манере оживает средневековая Венеция, можно только посочувствовать. Таким людям никогда не познать острого ума Венеции, не понять ее высокой образованности и глубокого интеллекта, не оценить ее блистательной красоты и особенного шарма.
Огромные рюкзаки туристов сглажи­вают острые углы древних дворцов, веселые селфи на фоне самого печального места Венеции — ​«Моста Вздохов», покупки карнавальных масок, сомнительного качества уличная пицца, «обязательное» посещение Harry’s Bar и полное разочарование таким вожделенным шопингом. Героиня фильма «Плащ Казановы», искусствовед Хлоя, в исполнении Инны Чуриковой, которая нежно гладит перила старого моста и всю ночь бродит под дож­дем в промокших туфельках, впитывая дух Венеции, — ​картина, не вписывающаяся в туристичес­кую картину города. По этой невеселой причине я стараюсь не покидать отель в Венеции днем, а наслаждаться ею только ранним утром, поздним вечером и ночью. Мой любимый отель Belmond Hotel Cipriani на острове Джудекка. Ленивый, долгий и обильный завтрак на террасе — это время самое лучшее для любования Венецией и островом Лидо издали. Во время кофе обязательные и очень прият­ные разговоры с несменным консьержем отеля синьором Роберто. Он в сотый раз, но с истинной итальянской экспрессией, будто это произошло вчера, расскажет историю о спасенной им в лагуне черепашке, которая с тех пор живет в маленьком фонтане отеля. И тут же перезнакомит всех застенчивых гостей между собой, а сам убежит помочь усадить прекрасную 90-летнюю принцессу в катер, целуя ей руки и расточая рос­кошные комплименты.

Днем я вижу Венецию в роли прекрасной куртизанки, которую отдали на растерзание толпе. С выпученными, пожирающими глазами зомби, ее насилуют улицы и площади, терабайтами забивают карты памяти, унося с собой ее обнаженное тело и бережно оставляя в своей голове звенящую пустоту

Десять минут на катере и я в центре — ​есть два часа, чтобы посетить любимый музей, дворец. Не отказать себе в женской слабости и заглянуть в бутик венецианского дамского белья и кружева. Как только толпа туристов сгущается — ​пора домой обедать.
Обед в Belmond Hotel Cipriani — ​гастрономическое чудо. Карпаччо самое знаменитое, самое свежее и самое нежное. Печень по-венециански или рыба из лагуны. И, конечно, коктейль Беллини — ​только здесь его готовят по всем правилам.
После обеда хорошо побродить или посидеть с книжкой в саду, в котором, противореча всем правилам науки садоводства-огородничества, виноградные лозы растут в обнимку с вьющимися розами. Оказывается, это не влияет на урожайность винограда, а, наоборот, придает ему особый привкус, ну а слегка «пьяная» от такого соседства роза распус­кается с особым кокетством. Моя дочь обожает этот сад, в нем есть изящный огород, где можно «украсть» и съесть горячий от солнца помидор или ловить бабочек.
В отеле самый лучший бассейн в Венеции — ​огромный и теплый, SPA-комплекс предлагает новую замечательную программу для пары влюбленных или для мамы с дочкой. Разные виды массажей здесь делают суперпрофессионалы. В парикмахерской рядом моей дочке дают урок макияжа и рассказывают, что до нее в этом кресле сидели звезды мирового кино, которым делали прически перед выходом на красную дорожку кинофестиваля «Золотой лев».
Ужин в  ресторане отеля Oro, удостоенном звезды Мишлен, покоряет ризотто с маринован­ными креветками, выловленными из лагуны.
Аппетит зашкаливает, заставляя мозг забыть предостережения о лишних калориях. Основное горячее блюдо — ​«Омар» — не под­дается пересказу, поэтому десерт в виде несладкого, оригиналь­ного тирамису воспринимается наградой за силу воли не заказать весь ужин заново.Как ответ на мою любовь к Венеции, иногда она дарит мне редкое явление — ​грозу во время ужина
на открытой, но защищенной от дождя террасе. Наверное, в полной мере описать чувства испытываемые во время самого яркого явления природы под силу таланту Чехова или Набокова.
После грозы прошу командира катера как можно быстрее доставить меня в умытую и безлюдную Венецию. Нарядная, подсвеченная разноцветными фонарями муранского стекла, благоу­хающая морским бризом — ​она теперь только моя!
Екатерина Тимофеева