C чего начинается революция? Всегда — с одного-единственного человека. Конечно, мало кто себя определяет как революционера. Но это и к лучшему. Революционеры-то разными бывают. Одни научные открытия делают или новые грани в искусстве обозначают, а другие — политические перевороты организовывают.
Математик Лобачевский изменил геометрическое представление о мире, приобщив к понятию «пространство» четвертое измерение — время. Братья Люмьер совершили революцию в мире искусства, создав кинематограф. Один гений изобрел двигатель внутреннего сгорания, другой, не менее умный человек, поставил такой двигатель на конструкцию с крыльями — и теперь мы все можем летать. Жаль только, что большинство людей давно забыли, кому они обязаны такой возможностью. О чувстве благодарности и вовсе говорить не приходится.
Гениями называют тех, кто придумал что-то первым. Например, колесо. Или — что дважды два равно четыре. Что все вещества состоят из молекул, что земля вертится… Те, кто узнал все эти премудрости, — просто образованные люди. Но каждый гений производит революцию сначала в человеческих знаниях, а в конечном итоге — в окружающей действительности.
Можно ли было в восьмидесятые годы прошлого века подумать о том, что через двадцать-тридцать лет мало кто выйдет из дому без телефона, и что «народы мира» станут сутками общаться в Интернете? Разве это не революция?
А сколько революций претерпел мир моды! Причем скорости нарастали постепенно, словно раскручивался некий огромный маховик. Несколько столетий понадобилось, чтобы хитоны и туники Древнего мира сменились многокилограммовыми металлическими корсетами Средневековья, чуть скорее пришел черед напудренных париков и прованских кружев Просвещения… В наше суетное время никого ничем не удивишь. Мини, миди и макси мелькают, словно в калейдоскопе. Но, как остроумно заметил в одном из своих бестселлеров Виктор Пелевин: «Любая гламурная революция безопасна, потому что кончается естественным образом — как только протест выходит из моды».
Впрочем, что греха таить, при слове «революция» у многих возникают совсем иные ассоциации. Романтикам «снится крейсер «Аврора». Фаталист обязательно припомнит французскую гильотину. Дальше всех пойдут прагматичные историки — они подсчитают количество жертв каждой и назовут самые яркие фамилии. Любой политический переворот, начинающийся с восторженных лозунгов, на поверку преследует чьи-то вполне приземленные цели. И это не говоря уж о разного рода «грязи», которая «всплывает на поверхность», будучи взбудораженной революционным процессом, с самого «дна» общества. Но не будем о грустном.
Вспомним лучше, что существует еще один вид революции. Самый прекрасный. Не требующий ни жертв, ни контрибуций. Возвышающий и облагораживающий каждого. Подвигающий на революционные открытия и вдохновляющий на творческие свершения. О чем речь? Все просто до гениальности. Имеется в виду переворот, который происходит в человеческом сознании при произнесении одного очень древнего революционного лозунга: «Я Вас люблю!»
Светлана Тысячная