Целебное вино из одуванчиков - Журнал Platinum

Целебное вино из одуванчиков 0

Когда плохо, есть заветное средство: достаю «Вино из одуванчиков», маленькую такую книжечку, завариваю чаек, забиваюсь куда‑нибудь в угол — и все, через пару часов мир опять предстанет странным, закутанным в цветной туман. Мир глазами 12‑летнего мальчика — конек Брэдбери.

 

Алексей Титаренко
Алексей Титаренко, искусствовед, куратор ­Центра современного искусства «М17» (Киев), колумнист журналов Luxury Life и Platinum.

Когда плохо, вспоминаем детство. Изломанного Экзюпери в холодных кабинах пилотов 1920–1940‑х грели воспоминания о кострах-фейерверках, которые устраивала его мать. Да и написаны самые «детские» книги в самые неуютные времена: тот же «Маленький принц» — в 1942-м, в чужом для Экзюпери Нью-Йорке, куда его выперла война.

И по картинкам. Лет двадцать назад киевский художник Тиберий Сильваши пустил магическую фразу: «Пока в Киеве есть «Инфанта», она создает такое поле, что невозможно писать плохо». Как ты будешь писать плохо, когда вон она, «Инфанта», поди на Репина, ныне Терещенковскую, посмотри. Хотя, как вы понимаете, пишут плохо, еще как пишут. Богдан Иванович Ханенко купил веласкесову «Инфанту» в 1912-м на аукционе в Германии. Ревнивые испанцы нашу «Инфанту» не признают, ну и Бог с ними, нам она очень нравится, а главное, создает поле. И кто же, кто создает это поле? Семилетняя девочка, инфанта Маргарита.

Есть в Киеве еще один талисман — «Девочка на фоне персидского ковра». Братья-художники, когда работа не ладится, бросают все и едут на ту же Терещенковскую, только уж в соседний Музей русского искусства, срочно посмотреть Девочку, лучше потихоньку коснуться.

Пока в Киеве есть «Инфанта», она создает такое поле, что просто нельзя писать плохо

Врубель приехал в Киев еще студентом расписывать Кирилловскую церковь. Денег вечно не хватало, и он стал постоянным клиентом ломбарда на углу Крещатика и Фундуклеевской. Дочь владельца ломбарда решил и написать, чтоб одним ударом развязаться со всеми проблемами. Предлагал этому олуху портрет дочери за 200 ре — тот отказался. Представляете?! Иван Николаевич Ханенко купил за 300. Врубель очень любил эту свою Девочку и, вообще, киевский период считал лучшим в жизни. В не таком уж плохом городе живем. И Девочки нас хранят.

Previous ArticleNext Article