Лучшие инвестиции, на взгляд главного редактора журнала ForbesWoman Виктории Федориной, — это инвестиции в себя и детей. «В себя — потому что это делает жизнь, работу, общение, воспитание детей по‑настоящему интересным. С детьми все ясно — мы в них длимся, есть шанс на бессмертие. И дети наших внуков, с которыми мы не успеем познакомиться, будут потрясающе интересными людьми».

Некоторые решения приняты давно, и все, с чем мы имеем дело в настоящем, – их закономерные последствия. Если зацикливаться на чем‑то одном, прохождения остальных важных вех можно и не заметить, главное, не оценить. Все полученные дипломы, публикации, карьера, место, в котором мы живем, – все меркнет.

Обычное утро. Читаю утренние новости, одеваюсь и выхожу – в город на холмах, прокручивая в голове список дел, полудел, звонков и полузвонков – чтобы ничего не упустить. Но на самом деле мне не нужно никому звонить, по крайней мере срочно, мне нужно доказать себе, что я чего‑то стою – как всегда. Если перестать ждать от себя всего и немедленно, не судить, не ругать, не требовать и еще несколько десятков «не» – во мне окажется столько счастья, острого и вдохновляющего.

Вот пустой перекресток, пересечь брусчатку на шпильках – легко. Солнечная сторона улица улыбается, тенистая – улыбку прячет. Улыбаюсь им обеим в ответ. Вот кто‑то бежит на работу, кто‑то на балконе, над городом и спешащими людьми, пьет кофе, рядом с ним на балконном ветру развевается белье.

К остановке подъезжает автобус, в котором сидит всего один пассажир. В порядке компенсации, видимо, у него целая охапка цветов. Во дворе обыкновенного жилого дома загорелый молодой человек заводит веспу, как раз такую, которую давно хочется самой.

У Оперного из машины в служебный ход, самым коротким путем, поочередно пробегают четыре серьезные дамы в белых балетных пачках, беговых кроссовках и пестрых носках. Я иду по холмистому городу – вверх, вниз – и вот, наконец, пришла. С Прорезной открывается самый лучший вид на город и крыши. Чтобы выразить восхищение, смешиваю в одной фразе римские холмы, вид с Исаакиевского на город и Неву (отчего‑то), туман и (внезапно) тихую азовскую бухту. Что выдает не только некий жизненный опыт, но и степень восхищения местом и городом. Таким образом, еще один хороший день начат.

Я не помню из своего детства почти ничего, кроме общего смутного ощущения, что все хорошо. Мои дети не так, они все помнят: и хорошее, и плохое, и то, что было три года назад, что по меркам их лет – вечность. Поэтому одна из самых больших моих родительских задач – не наносить болезненных отметин.

Я и стараюсь их сберечь – всеми силами, как умею. Мне так хочется ничего не забыть из их детства. А я уже не помню, как это было, когда они были младенцами, помню только, что они были лучше всех; и каждый проходящий мимо нас миг они говорят и делают такое, что забыть жалко.

Вот так дети и мы сами – самые главные наши вложения. Так называемые долгосрочные инвестиции.
– Я хочу, чтобы ты никогда не умирала, и я тоже, – говорит мне моя младшая дочь.
– Хорошее желание, – откликаюсь я.
– Давай так и сделаем. Я думаю, если постараться, это можно устроить, – слышу в ответ.