Эль Греко, Сурбаран, Веласкес, Гойя – перебираю, как четки. Если включить зрительную память – голова кружится. Кто видел хоть одну картину живьем – меня поймет.

Не знаю, какое достояние в республиках, в Королевстве Испания главное – эти воистину королевские художники. В маловеселую Испанию Франко приезжали ради Прадо – чтобы увидеть «великих испанцев». Журнал выходит в начале лета, часть читателей поедет в Испанию со всеми ее «костами» – заглядывайте в Прадо, в старые соборы.

Хронологически первым получается Эль Греко. Уроженцу Крита в старом Толедо заказали алтарный образ в Собор. Трехметровое «Эсполио» поразило грандов – 17 раз заказывали повторение! А пятиметровое «Погребение графа Оргаса» в толедской Сан-Тома? Сальватор Дали, когда его увидел, упал в обморок. И разве дело только в метрах?.. Живопись нечеловеческой силы и мистической напряженности.

Буквально не это же можно сказать о Сурбаране? Посмотрите на самый простой его натюрморт – это как слушать органный концерт Баха. Не говоря уже о религиозной живописи. Сурбаран всю жизнь провел, работая по заказам монастырей. Разглядывая одухотворенных монахов на его картинах, начинаешь понимать, зачем вообще все это нужно. И в каждой из картин есть тайна!

Как есть она и в Веласкесе. Киевский художник Сильваши обронил когда-то: «Пока в Киеве есть инфанта Веласкеса, она создает такое поле, что просто нельзя писать плохо». Мистика Киева держится на двух Маргаритах: булгаковской и веласкесовской, из музея Ханенко. Приди в музей, ткнись носом – две-три краски, все просто… И совсем не просто! Завораживает. Когда-то придворный художник Веласкес написал свои «Менины» – там где на первом плане инфанта, на втором – он сам, пишущий, в зеркале – отражение короля и королевы. Позже завороженный Пикассо написал 44 вариации «Менин»!

Живопись нечеловеческой силы и мистической напряженности

И «чудовище Гойя» – как его называл главный испанский философ Ортега-и‑Гассет. Нам привозили его графику. Графика ничто по сравнению с его чудовищной живописью. Чудовищно прекрасной. Прошлым летом увидел в будапештском музее его женский портрет – он мне потом полгода снился. Плюс все эти легенды об Альбе, махах. В этих испанцах есть что-то необыкновенное.