«Слишком романтичным особам часто приходится слышать в свой адрес: сними розовые очки, спустись с небес на землю. А надо ли? В жизни прагматиков так мало радости. Да, возможно, Париж – не рай в полном смысле этого слова. Да, там асфальт усеян окурками и собачьими экскрементами, в подворотнях специфический запах и – неспокойно, особенно по ночам, в районах, заселенных неевропейцами. Но Любовь – это всегда вопреки здравому смыслу», – считает литературный редактор Светлана Тысячная.

Я нескромно счастлива, что есть МОЙ Париж. Который не ждет, но рад приезду, не влюблен, но любим, не навязчив, но незабываем. Счастлива тем, что уже бывала и когда-нибудь еще побываю; что люблю и ревную: столь многими он любим, а любит – всех; что он есть, вот такой, немного похожий на звездного кумира, которым восхищаются благодаря достоинствам и вопреки недостаткам, потому что имя ему – Мсье Шарм.

Я нескромно счастлива, что люблю его, абсолютно не стесняясь в этом признаться всем и каждому, надоедая, как всякий влюбленный, у которого на языке – только предмет страсти и обожания; и, одновременно, храня таинственное молчание, краснея и опуская глаза, как школьница, влюбившаяся в учителя.

Я нескромно счастлива тем, что ступала по его мостам и мостовым, прикасалась к ручкам дверей метро, музеев, кофеен, гостиниц и магазинов, вдыхала его воздух – будоражащую смесь ветра, цветов, кофе, шампанского и парфюма, видела его аристократичное тело цвета слоновой кости и голубую кровь, текущую по артерии, именуемой Сеной.

Здесь – все легко и нет ничего невозможного

Потому что больше нигде в мире нет такой белой пыли садовых аллей, в которую хотелось бы окунуть кисточку для пудры, с целью – подправить макияж. Потому что в мире есть единственное место – Париж, где обитает некий флюид Счастья и Свободы, неистребимый и круглосуточно опьяняющий.

Потому что, как сказал драматург Анри де Борнье: «У каждого человека две родины – его собственная и Франция». Здесь – все легко и нет ничего невозможного. Здесь – место рождения и исполнения самых фантастических мечтаний. И, кажется, только здесь и больше нигде понятия Любовь и Жизнь сливаются в одно и совершенно неразделимы.