На зависть многим сентиментально настроенным барышням, редактор приложения «КоммерсантЪ-Weekend» и колумнист Platinum Маша Цуканова регулярно бывает в Париже – ее приводят сюда командировки. Между тем сама она такому ходу событий не рада. Париж для нее – это вечные забастовки AirFrance, из-за которых теряешь как минимум сутки, справляющие разного рода нужду на рю Риволи бомжи, полное пренебрежение к вегетарианцам и нефранкоговорящим путешественникам, а главное – это город, где разбиваются мечты.
Я не люблю Париж. Невзлюбила с самого детства, с первого раза, как попала сюда, – наглый, недружелюбный, заносчивый город. Возможно, время охладило бы мою неприязнь и мы могли бы попробовать начать все сначала, но Париж не дает мне шанса соскучиться по себе – он с маниакальной регулярностью появляется в моей жизни вновь и вновь. Трудно представить, что заставило бы меня взять билет и прилететь сюда по собственному желанию. Но один раз я все же сделала это.
В тот период мне было худо. Дела шли из рук вон плохо, отношения с мужчиной не клеились, я хандрила и чахла. Мне нужно было чудо, какой-то светлый знак, что все наладится, все образуется. Он был нужен мне позарез, но все никак не появлялся – тогда я решила дать себе его сама. 31 января я купила два билета до Парижа и отправилась смотреть салют над Эйфелевой башней. Я знала, что это один из самых красочных праздничных фейерверков в мире, а я больше всего на свете люблю их. Я была уверена, что, увидев его, я снова обрадуюсь, успокоюсь, и душа моя наполнится надеждой, а сердце – силой.
В последний день года в Париже шел дождь, посреди дня стояли сумерки. Мы завезли вещи в отель и поспешили к Эйфелевой башне, времени было в обрез. По темной промозглой улице мы спешили к нужной ветке метро, которую в этот час штурмовали тысячи таких же, как мы, надеявшихся на чудо. Я не замечала ни промокших ног, ни окоченевших пальцев, ни пинков соседей по электричке. Я знала, что через полчаса увижу салют, и в груди у меня уже освобождалось место для покоя, который вот-вот должен был войти туда.
И вот мы стоим перед башней. Все Марсово Поле – сплошной людской поток. Пять минут до Нового года, четыре, три, две… Несколько тысяч человек, как один, задерживают дыхание. Я спешно открываю бутылку шампанского. Двенадцать часов, толпа выдыхает, все глаза – на башню. Но ничего не происходит. Салюта нет. Первая минута нового года, вторя, третья… Его нет, и ясно, что уже не будет. Я пью шампанское из горла и плачу. Освобожденное место в груди занимает боль. Там же в Париже на следующий день я бросила своего мужчину. Вы говорите, это самый романтичный город в мире? Пусть будет по-вашему.
наглый, недружелюбный, заносчивый город