Все хотят в Париж. Как в набившем оскомину анекдоте: – Снова хочу в Париж. – А ты уже был? – Нет, уже хотел. Но тот, кто не был, хочет совсем не так. Он не знает, чего хочет. Знает только тот, кто был…

…в начале июня, когда в парке Тюильри зацветают липы, выдается несколько знойных дней, и все парижане тянутся к воде, будь то река или фонтан, или – под сень деревьев городского сада. Какого? Да, любого, какой ближе. Люксембургского, например. Осыпаются розы. Их так много. В садах, скверах, вокруг дворцов и замков. И боже упаси надеть темную обувь – она в мгновение ока станет белой от пыли известняка на садовых дорожках.

Зато именно благодаря известняку, из которого «изваян» его центр, Париж цветом напоминает крем-брюле. Это особенно восхищает с высоты птичьего полета, то есть – с высоты Эйфелевой башни, конечно. Тот поймет, кто был… в начале ноября, когда на Монмартре уже не играет джаз, двери лавочек не распахнуты настежь, а вдоль улиц расцветают исключительно зонтики, особенно многолюдно в залах бистро и кофеен. Здесь – дымно (парижане все еще много курят), зато нет дождя и пронизывающего ветра, и можно под бутылочку бордо или рюмочку кальвадоса посмаковать что-то «очень французское» – от традиционного лукового супа до восхитительнейшего «камамбера» или фуа-гра. Под звуки старенького аккордеона, в неспешной беседе со своим спутником или случайным соседом по столику. И – кофе, кофе, кофе…

Парижане. Парижанки. Те и другие исполнены достоинства, шарма и юмора. Нос с горбинкой, шляпочка, шарфик. Большие любители маленьких деталей, каждая из которых – «краеугольный камень» неповторимого очарования. Большие любители жизни. Отсюда – их умение сделать: из простого «перекуса» – трапезу, из диалога – спектакль, из смеси вина и шансона – праздник. Да, в их ироничной вежливости проскальзывают нотки насмешливого высокомерия: вы можете быть кем угодно, но куда вам до нас, мы – парижане. Самое обидное, что они – правы. Правы в своем умении праздновать жизнь, наслаждаясь: каждой секундой, как последней, маленькой комнаткой – будто дворцовой залой, лобзанием кокотки – словно поцелуем королевы. Их можно было бы упрекнуть в легкомыслии, не будь они столь глубоко лиричны и искренни в каждом своем проявлении.

Ах, как хочется, пригубливая шампанское за крошечным столиком на углу оживленного перекрестка или прохаживаясь вдоль набережной и держа в прицеле фотоаппарата «Железную леди», придумать для описания этого города сумбурный, но неповторимый и свежий эпитет. Что-то вроде: «аристократичное кокетство». И покинуть его только затем, чтобы вернуться. С неутолимым желанием: вновь погрузиться в океан его эмоций и ощущений, чувств и событий полным спектром – от Никогда до Навсегда. ПАРИЖ.

Светлана тысячная